|
|||
страницы: последняя 32 31 30 29 28 27 26 25 24 23 22 21 20 19 18 17 16 15 14 13 12 11 10 9 8 7 6 5 4 3 2 1 Achilles:
- То есть, слышал и не помер? - живо заинтересовался Ахилл. - А что делал, чтобы не помереть? - А Муза победит? Ты говорил, старик, что Музы сирен побеждали прежде... - - Когда они поют - не страшно, а напротив, - поясняет аэд. - А вот когда визжать начинают - тут только восковые беруши и помогают. А впрочем, всё равно не сам я слышал, а Музы хвастались, что победили в споре, а я им верю. Я вообще доверчив к словам богов, людей и разных тварей. Tersit:
Терсит тоже на мешочек смотрит, откуда у барыги столько заначек? - Вот тут давеча, - острожно начинает косоглазый, - торговали в кустах штанами. Вторая договаривающаяся сторона уплыла, а монеты смотрю у тебя. Уж больно приметные. Тароват ты купец, неужто штаны за столько продал? Вот с одной стороны человек вроде солидный, а глаза у тебя разбойничьи. Монеты у тебя берут - оппа, а они опять у тебя. И котов в мешке покупать не любишь, и с монетками расставаться. Ты им брось одну для затравки, может они и не клюют на деньги то вовсе, только за идею поют и во славу Греции? - Идею продал! - объясняет Садко. Прошлый век эти греки, товар-деньги-товар и никуда, а Харон, может, завтра бесштанных возить откажется, а случайно неподалеку как раз и штаны шьют, три бабы ножницами лязгают, обол за перевоз и пять за приличную одежку, идея же, э? - Не в накладе остался. Заодно внимательно оглядывает водную гладь. Что-то как-то и впрямь вбок сносит. Но с монеткой расставаться жалко, вдруг неразменный обол - а ты его бабам, которые вовсе за идею. - А какие у баб идеи? - задумывается он, - И откуда, главное, у них такая фигня? Gomer:
- Короче, так, - начал Гомер, - есть три варианта. -Так-так-так, - заинтересованно рассматривает варианты Терсит. - Ну, неплохо-неплохо. Но тут в корень зрить надо. Зрил я и что вижу. Вот Садко есть, барыга и жмот невероятный. Всё купить-продать норовит, но у каждого свои недостатки. Ты вот есть - это на тебе крест ставили, говорили "нафиг нам такой певец". Говорили. А я им что? Я говорю нифига, он перспективный молодой, ну творчески в смысле, гений. Кто прав оказался? Вот-то то...А теперь сюда смотрим: вот герой, герой что должен делать, спасать и подвиги всякие чтоб, так? А на деле что? В сыр, бум-бряк, докатился до берега - пишите про подвиг. А где он, подвиг то? Нету его. А другие между прочим людей спасали, - скромно уточняет оратор. Потом Нехочуха. Ушел в кусты бум-брям-чо-там было никто не знает. Терсит его за ноги притащил, очнулся герой и опять: славу мне пойте, убьём всех кто против. Тем более, героев у нас хватает: Кастор вон какой перспективный и главное скромный. Совершает себе подвиги потихоньку и в ус не дует. Да и Полидевк ничего такой..ну в смысле подающий надежды. Про незаконную торговлю в кустах, Терсит даже не упоминает. Не дело это, за спиной общаком торговать и оболы ссыпать в руки лодочкой.А этот опять скажет "никто" ты Гомер и звать никак тебя вовсе. Поэтому вот там где у тебя про героя младого, весьма и весьма звучит. Да и таблички зачем переписывать, убили героя, значит убили. И не стрелой в пятку, что за дурь, как туда попасть можно, а пал коварством женским охмуренный. Герои обычно всегда так кончают, по другому их не возьмёшь - стальные везде и сияют неимоверно. Sadko_BG:
- Идею продал! - объясняет Садко. Прошлый век эти греки, товар-деньги-товар и никуда, а Харон, может, завтра бесштанных возить откажется, а случайно неподалеку как раз и штаны шьют, три бабы ножницами лязгают, обол за перевоз и пять за приличную одежку, идея же, э? - Не в накладе остался. Заодно внимательно оглядывает водную гладь. Что-то как-то и впрямь вбок сносит. Но с монеткой расставаться жалко, вдруг неразменный обол - а ты его бабам, которые вовсе за идею. - А какие у баб идеи? - задумывается он, - И откуда, главное, у них такая фигня? Бабы дуры, - тут Терсит с купчиком согласен. - Дашь им деньги и ага, шопинг-мокинг и коза не доена. А когда кучей бегают, как вот давеча по кустам, то вообще. Отшел странник к кустикам только примерился, а тут оп-па..20 девок один я - вместе целая семья. Но есть и у нас специалисты по фрейлинам, махнул ручкой и стая фырк-фырк-фырк, ну чисто куропатки. Так может и тут прокатит? Герой, молод, красив, женским коллективом руководит уверенно. Что ему те сирены, м? Что мне сирены, говоришь... Позоришь меня, вновь. Ты спас меня тогда, когда я должен был погибнуть в поединке со слугой Аида, единственного, равного по силам мне. Зачем? Чтобы позорно слить каким-то бабам? Да, криком эти две мой разрушат мозг, но голова моя не лопнет, существование будет подобно таракану. Что мне сирены, говоришь? Что я сиренам? Ахилл обратил голову к сиренам и пропел: - О Зевс, смотри какой мужчина! Любая девая пожелает от такого сына. Но никогда не пожелает дочку. Лишь сына. Чтоб на него похож. И точка! Tersit:
Поэтому вот там где у тебя про героя младого, весьма и весьма звучит. Да и таблички зачем переписывать, убили героя, значит убили. И не стрелой в пятку, что за дурь, как туда попасть можно, а пал коварством женским охмуренный. Герои обычно всегда так кончают, по другому их не возьмёшь - стальные везде и сияют неимоверно. Аэд лишь слушал да кивал. Позже, много лет и веков спустя, литературоведы и исследователи творчества пришли к единодушному мнению, что эта речь Терсита самым наилучшим образом отвечала на вопрос "что хотел сказать автор своим произведением". С одного борта мощно грёб Ахиллес, с другого не уступал ему по силе Терсит. К Терситу присоединился скромный царапатель табличек, а к Ахиллу барыга и жмот Садко. Хотя, имея дело с заморским купцом, ни в чем нельзя быть уверенным. Кастор с Полидевком сидели на корме, гадая, нарушать ли хрупкое равновесие? Сирены пели высокими голосами, постепенно переходя на визг. Тут рыдающий Терсит, прерывается, смотрит на помахивающий стилосами, кастетами и прочими сандаликами экипаж и скорбно отвечает почти цитатой из классиков: да помню, я, помню ребята - я не гусик. Никаких фокусов. Но ты смотри, вот везде есть свои плюсы, - бросив высокий штиль, шепчет Агриевич, Пелеидычу. Генофонд - это не шутки. Ну какой из меня или Гомера генофонд, ты сам посуди? Садко - не нашенский, не грек ни разу. Полидевк - натура тонкая и обучать долго надо: За что брать, где точка, как ухом увернуться. Кастор да, но интеллект... Зато в веках прославятся потомки - кто этот бравый муж все спросят? Ахилеич - ответом будет восхищенный шепот. Дать многим племенам потомство нужно сиренам, людям, даже пусть кентаврам, - любой народ тобою будет осчастливлен. Терсит братски обнимает Ахилла, дрожащей рукой машет на прощанье. И погрозив кулаком сиренам: мол, смотрите берегите его и хольте! И никакого соперничества в гареме - всех по очереди и согласно высоте нот, которая басом - те в последнюю очередь. Achilles:
Ахилл обратил голову к сиренам и пропел: - О Зевс, смотри какой мужчина! Любая девая пожелает от такого сына. Но никогда не пожелает дочку. Лишь сына. Чтоб на него похож. И точка! - Вот и ответ богам на их вопросы. Узнали вы о чём поют? Узнали. Я ж говорил, не все за деньги бабы. Идея в них заложена - потомство. Потом он меняется с Ахиллом местами, снова обнимается и, так же убедительно доказывает сам себе необходимость улучшения генофонда. Ну похуже будет, так что поделать. Один из нас отправится к сиренам, вон и ладья причалила, до встречи, и не держи зла брат, мы все там будем. - Вечный покой, сердце вряд-ли обрадует. Вечный покой - для седых пирамид, - по традиции, надо обязательно спеть что-нибудь на прощание. Тем более там сирены тоже поют. - Ну что Бурановские бабушки, порезвимся? - ухарски улыбается Терсит. Потом снова ставит Ахилла туда, а себя сюда. Слушай, они какие-то страшные, давай лучше ты, а? Ну что поделать если планида у них такая? Так вот и меняются местами. Вежливые мужчины должны всегда уступать друг-другу. Achilles:
Зачем? Чтобы позорно слить каким-то бабам? Да, криком эти две мой разрушат мозг, но голова моя не лопнет, существование будет подобно таракану. - Как излагает, как излагает! - восхищенно бормочет барыга. Одновременно снаряжает самодур, потому что сыр подъели, овечки того, а хотя и баклан, но папа был купец, дед был купец... ну толика практичности есть, ага. Можно ж с рыбалкой совместить. И любопытство точит: - А почему две? Клото, Лахесис, Атропос - три получается? И встает во весь рост, чуть не опрокинув плот: - Девоньки, ша! Бабоньки, не толпись! Жрать не спешите героя, ведь мама Фетида будет в обиде на вас, обойдетесь ставридой! В чреслах героя найдете бессмертие, девы! Триста икринок у каждой - и племя Ахилла мир завоюет! И испуганно оглядывается: не слишком громко думал? Сам сказал, первый? - Погоди грести, и так быстро идём. Ворчит, впрочем, приязненно - сам такой буйный идиот когда сильно выпимши. Но вот пить и с товарищем не поделиться - это ай! И оборачивается к Полидевку: - А чего нос? Нормальный нос, не горбатый, а родинка родовая, мы, садки, завсегда меченые. И подсекает резко. Ща глянем, что там клюнуло. Sadko_BG:
- Горбатого могила исправит, - ворчит баклан-альбатрос, - Вот непременно надо обвал биржи глядя на ночь устроить? Ворчит, впрочем, приязненно - сам такой буйный идиот когда сильно выпимши. Но вот пить и с товарищем не поделиться - это ай! И оборачивается к Полидевку: - А чего нос? Нормальный нос, не горбатый, а родинка родовая, мы, садки, завсегда меченые. И подсекает резко. Ща глянем, что там клюнуло. - Терсита смех душить начинает, вот в чем-чем, а в проницательности купцу не откажешь. Он стыдливо фыркает пузырями и сконфуженно пускает ртом струйки. Я и сам плаваю плохо, сообщает он Пелеиду и рвёт к плоту. У сирен руки длинные, но два производителя им зачем? Одного кого-нибудь зацепят. Sadko_BG:
- Горбатого могила исправит, - ворчит баклан-альбатрос, - Вот непременно надо обвал биржи глядя на ночь устроить? Ворчит, впрочем, приязненно - сам такой буйный идиот когда сильно выпимши. Но вот пить и с товарищем не поделиться - это ай! И оборачивается к Полидевку: - А чего нос? Нормальный нос, не горбатый, а родинка родовая, мы, садки, завсегда меченые. И подсекает резко. Ща глянем, что там клюнуло. - Да какой там обвал, - стесняется Полидевк, - от меня сегодня вообще ничего не зависит. - Боги прогневались разом и отняли разум... - привычно заводит он, но потом машет рукой и объясняет по-человечески: - Туплю я что-то, от Кастора наверное нахватался. Не смог уразуметь, кто кого и в какой позе род продолжать послал. Не сложились у меня кусочки в мозаику, вот я и устранился на всякий случай. Ну и симпатии конечно... Ты не обижайся, про нос это я так, для затравки. Сегодня нос некрасивый, а завтра, глядишь, мода сменится. Gemini:
- Да какой там обвал, - стесняется Полидевк, - от меня сегодня вообще ничего не зависит. - Боги прогневались разом и отняли разум... - привычно заводит он, но потом машет рукой и объясняет по-человечески: - Туплю я что-то, от Кастора наверное нахватался. Не смог уразуметь, кто кого и в какой позе род продолжать послал. Не сложились у меня кусочки в мозаику, вот я и устранился на всякий случай. Ну и симпатии конечно... Ты не обижайся, про нос это я так, для затравки. Сегодня нос некрасивый, а завтра, глядишь, мода сменится. - А я хоть раз обижался? - округляет глаза заморский барыга и уточняет, - А ты точно мальчик? не девочка? Sadko_BG:
- А я хоть раз обижался? - округляет глаза заморский барыга и уточняет, - А ты точно мальчик? не девочка? - Чего это девочка? - бурчит Полидевк и прячется за широкой спиной Кастора, - мальчики мы... ой, мужи то есть. Кастор закрывает широкой грудью брата и молодецки играет мышцой: - А в дыню? Gemini:
- Чего это девочка? - бурчит Полидевк и прячется за широкой спиной Кастора, - мальчики мы... ой, мужи то есть. Кастор закрывает широкой грудью брата и молодецки играет мышцой: - А в дыню? Садко широким полукругом обходит нервного братца, приближается, хищно раздувает ноздри: - Да вот помстилось что-то. Я ж не против девочек, я наоборот... страницы: последняя 32 31 30 29 28 27 26 25 24 23 22 21 20 19 18 17 16 15 14 13 12 11 10 9 8 7 6 5 4 3 2 1 |
|||
|