|
|||
страницы: последняя 48 47 46 45 44 43 42 41 40 39 38 37 36 35 34 33 32 31 30 29 28 27 26 25 24 23 22 21 20 19 18 17 16 15 14 13 12 11 10 9 8 7 6 5 4 3 2 1 6a3uJIuo:
- А-а-аль, - протянул кот, - ты же знаешь: ты для меня - это... Я для тебя хочешь и клад индейца копать буду и как тот же пацан кого хошь на веревочке раскручу, только скажи кого... А только ты вот мне давно на ладошке никак линию ума не находишь... Обидно это, Аль... Арлекин ласково стучит Бэзила согнутым пальцем по лбу: - Ты ж сам сказал, что ум в серых полосочках! 6a3uJIuo:
Коньяк, разбавленный кофием, - это котам не валерьянка. Ревность кота - чудовище с зелеными глазами. - А-а-аль, - протянул кот, - ты же знаешь: ты для меня - это... Я для тебя хочешь и клад индейца копать буду и как тот же пацан кого хошь на веревочке раскручу, только скажи кого... А только ты вот мне давно на ладошке никак линию ума не находишь... Обидно это, Аль... - Котечка, ты у меня сплошной ум, какие уж тут линии? - Лиса аккуратно прижимается к Базилио, рыже-серебристо-серый сливаются в единую гамму, пахнет так привычно, так уютно.... - Я, котечка, даже стесняюсь говорить о таких очевидностях. Умнее тебя тут только я! Ну пожалела по-женски, песик одинокий, заброшенный, колтун разобрала, неухоженный песик, некрасиво с колтунами, ревновать-то зачем? Я, между прочим, на крысильду сквозь пальцы смотрю и как песику мурлыкал - не слышала. И как массировали вот только что - не видела, котя! Веревку взял, кстати, или опять забыл? В лесу без веревки никак, котя. Буратино сидел в зале и молча смотрел на пламя камина. Холодало. - Не любят меня женщины, не любят! Пользуют, удовлетворяются и не любят! Они мной самоудовлетворяются! Славой моей,красотой адской, глазами красными, влюбленными! Я им все, даже щенков! Я им, а они мне?! Нет, они мне?! Мне ничего, кота предпочла, кота!! Вт возьму, отобью кота, залюблю кота. Посмотрим тогда! Базик, иди сюда Базик, любит буду. У босса плетку спер, для любви, для полноты чувств! Не, не иди Базик. Я добрый, я справедливый, я столоп. Столоп, не остолоп. Полезный буду, герой буду, плакать будете! Буду неприступен. У одной отмазки, любви не хочет. У второй ваза хрустальная, рацио и амбиции. Огромная проснулась ваза и выплеснула свой хрусталь! На меня выплеснула, а он острый, холодный он! Все, прав был дядя, пора с бабами завязывать. В узел завязаться и быть полезным. Обществу? Боссу! Охота на наркотики, на картошку охота, на брюкву. И потом все детям, все бабам. Пусть знают, жалеют пусть. А я нет, я больше не игрушка, я мужчина! Я герой с большой буквы, сами знаете какой буквы. Все! Босс, я иду.Я пришел. Пошли на подвиги, босс! JIuca_A:
Умнее тебя тут только я! Ну пожалела по-женски, песик одинокий, заброшенный, колтун разобрала, неухоженный песик, некрасиво с колтунами, ревновать-то зачем? Я, между прочим, на крысильду сквозь пальцы смотрю и как песику мурлыкал - не слышала. И как массировали вот только что - не видела, котя! Разум! Властители думают, что достигли положения, благодаря нему, а сами погрязли без оглядки в чувствах. Ученые полагают, что с его помощью сделали мир лучше, а сами же лелеют собственную гордыню. Полководцы считают его залогом успехов во имя благополучия своего народа, а сами давно забыли, что значит милосердие. Мозг! Что ценного может содержаться в этом комке слизи? Он даже на вкус ничуть не вкуснее, чем тушеная капуста. Вся эта кулинария разума не несет в себе ничего привлекательного. Какого нищеброда может привлечь обонятельная луковица, миндалевидное тело или чечевицеобразное ядро? Спинным мозгом (вот единственно верный и необходимый каждому мозг!) ощущались жаркое дыхание и прищуренные глаза. И губы, вкус которых до сих пор блуждал призрачной тенью по языку. Губы, готовые утянуть любую неосторожную жертву. Разворот. – Ты что-то сказала? – Волосы бесстрастно обрамляли лицо, глаза смотрели прямо, не мигая, черная рубаха подчеркивала хладнокровную белизну груди, и только пальцы напряженно и медленно сжимались в кулаки. PieRow:
Спинным мозгом (вот единственно верный и необходимый каждому мозг!) ощущались жаркое дыхание и прищуренные глаза. И губы, вкус которых до сих пор блуждал призрачной тенью по языку. Губы, готовые утянуть любую неосторожную жертву. Разворот. – Ты что-то сказала? – Волосы бесстрастно обрамляли лицо, глаза смотрели прямо, не мигая, черная рубаха подчеркивала хладнокровную белизну груди, и только пальцы напряженно и медленно сжимались в кулаки. - Тебе? Нет. - Лиса смотрит вполоборота, ресницы приопущены, спокойная она... Черные коготки скребут шафран шелка, процарапывают нити - лапы прячут за спину и шелк еще сильнее натягивается на груди. - Скромная лиса не смеет спорить. Тебе не нужен ум лисы? Отлично. Лиса останется при своем уме, маленьком и увертливом. Пьеро-сан доволен? JIuca_A:
- Тебе? Нет. - Лиса смотрит вполоборота, ресницы приопущены, спокойная она... Черные коготки скребут шафран шелка, процарапывают нити - лапы прячут за спину и шелк еще сильнее натягивается на груди. - Скромная лиса не смеет спорить. Тебе не нужен ум лисы? Отлично. Лиса останется при своем уме, маленьком и увертливом. Пьеро-сан доволен? Пальцы скользят от виска к уху, задерживаясь на мочке, соскальзывают ниже. Тыльной стороной ногтя по пульсирующей жилке. Ключица, шелк. Шаг вплотную, чтобы заглянуть в глаза и поймать Лукавую. Но вместо этого рука ловит пальцы и кладет их на ладонь. Игры разума закончились, некогда даже сообразить, что уши должны были быть на макушке, а вместо пальцев ожидалась когтистая лапа. Горло жжет иглами хрусталя. – Кто ты? PieRow:
– Кто ты? - Всего лишь лиса. Лиса отступает и манит, манит, но отступает, она опять в Киото, уведенные к вискам веки, набеленное лицо, туго стянутые вверх волосы забраны в ракушку, обнажая шею и нежную зовущую ямочку, холод по оголенной спине и прикрыть рукавом улыбку. Потупить взгляд. Мелкими шажками, деревянные гёта тихо постукивают, оби пеленает груди и сердце бьется в сжатые ребра, скрип тугого шелка, драконы пляшут, танцуют по ткани, драконам весело, а может быть они свивают хвосты в гневе? Тяжелый шелк душит, набеленное лицо бесстрастно, губы сложены в темно-красный, почти черный бутон. Руку высвобождают, чуть помедлив, пытаясь запястьем ощутить чужой пульс. Нет, не слышно. - Всего лишь лиса... Лиса не поднимает взгляда и по-прежнему пятится. В мозгу крутится паническое: за грим Мальвина не убьет, за парик тоже вряд ли, а вот если халат попорчу – точно распсихуется. Да и черт с ней! PieRow:
Но насколько же грациозны движения этих рук. Ничем не уступают изяществу кобры. Черные губы расслабились, едва заметно набухнув. Внутренний голос тут же прокомментировал голосом Василия Уткина: «А вот идут радости плоти!». Это были его последние слова. Затылок жгло взглядом. Огненным взглядом, не отпускающим даже в дневном уединении. - Хорош же ты танцевать, Пьеро. Глаза Мальвины метали молнии, губы сжались, в голосе грохотала артиллерия. Она нахмурилась, смерила его презрительным взглядом от маковки с проклевывающейся лысинкой до голых пяток. - Отличный из тебя партнер. Все-таки люди не меняются и куклы не меняются тоже. Как был ты флюгером, петушком на палочке, сплошной профиль и скрипеть на ветру - таким и остался. В бочке квашеной капусты и то больше надежности и силы воли, чем в тебе. Я скорей садовому слизняку на слово поверю. Танец, ха! Два притопа, три прихлопа и ну языком коленки лисе полировать? Хоррош! Она цедила слова сквозь зубы, последним плюнув: - Пшел вон, фигляр. Artemon:
Пудель неожиданно всхлипнул и почти разрыдался. [...] Артемон грустил в углу. Сначала тихо, потом громко. Потом перестал грустить и впал в ярость, особую пуделиную. [...] - Сабасий ты мой. Ну прости, прости дуру порцеляновую. Видишь как оно, закон равновесия, отлились кошке мышкины слезы. А ведь говорят, что два раза в одно дерево... прости, Буратино. Говорят, два раза в одну воронку снаряд не попадает. Как же не попадает? Сначала умирает Карл, лишая меня единственного огонька радости среди сумрачных будней. Теперь так разочароваться (ах, в который раз! - всплеснула она руками) в... других мужчинах. Ну, не тычься мокрым носом в ладонь, щекотно же! Она рассмеялась, но в голосе звенели слезы. - Идем завтра в лес? Ты да я да мы с тобой. Я тебе мячик побросаю, устроимся на лужайке с кофе в термосе. И бутерброды. Карабасуса в тенек положим и камнем подопрем, чтоб не укатился. Буратино наоборот - на солнце вынесем, пусть себе фотосинтезом занимается. А? Ну их этих, дефективов с убийствами и разводным ключом. Осточертели уже! Убирайтесь вон из моего домика, слышите! Последние слова она почти что кричала. 27-Oct-09 01:11 День 5. Отчет: Игра party2, ход 4Результаты голосования: 6a3uJIuo голосует за Bluehair_doll 6ypaTuHo голосует за IIIYIIIAPA Arlekin голосует за Bluehair_doll Artemon голосует за Bluehair_doll Bluehair_doll голосует за Arlekin IIIYIIIAPA голосует за Bluehair_doll JIuca_A голосует за Arlekin Karabass голосует за Arlekin PieRow голосует за Arlekin Подано голосов за игрока: Bluehair_doll - 4 Arlekin - 4 IIIYIIIAPA - 1 Arlekin - убит! голосов за него - 4 Пьеро в гневе отбрасывает половину халата. Мальвина кричит на него. Но она не обманывала. Табурет, разбитый в щепки ногой (фуф, не Буро), разлетается по помещению шрапнелью. Пьеро выходит в ночь, срывая дверь с петель. Какой же в этом доме спертый воздух. Буратино аккуратно сложил разбитый Пьеро табурет, прислонил выбитую дверь к косяку, закинул на спину лопату и отправился следом. Не оборачиваясь. В этом доме не осталось ничего, на что стоило бы смотреть. А то устроили вчера, понимаешь, бремя страстей! Единственное, что оправдывает - как заметил кудрявый - вся комната напоена. Мужеложство им, понимешь, с разводными ключами! И Арлекина соподельники достали, а всего-то - говорлив был брателло, больше ничего. И Алиска не предупредила... Наверное и мне надо быть помолчаливее. Главное - не отвлекаться от главного! Кот прибавил ходу, чтобы не отстать от Буратино. В такт шагам он бормотал: - Я иду по лесу втуне. Я несу веревку всуе. Втуне - всуе, втуне - всуе, втуне - всуе, втуне - всуе... Это была она. Гордая, непреклонная, возвышающаяся не только над всеми остальными деревьями в лесу, но и, казалось, вообще над всем миром. Он потрясенно встал, задрав голову вверх. Деревянные губы благоговейно прошептали. - Секвойя... Утром непонимающе оглядывалась вокруг: балдахин был на месте. Табурет действительно раздробили в мелкую щепу и нигде не было видно ни души. Завернувшись в одеяло, как в тогу, она прошлепала босыми ногами на кухню. Ложечка тщетно скребла по стенкам банки, стараясь добыть хоть немного кофе и в конце концов со звоном она бросила ее. Оперлась обеими руками на раковину, плечи сотрясли тихие, сухие рыдания. Слез не было. Откуда их столько у меня? Я всего лишь кукла. Одеяло сползло и жужмом лежало у ног. Утренний холод и сырость привели ее в чувство. Перешагнув, Мальвина направилась в ванну. Щелкнула дверная ручка, послышался шум воды. Арлекина убили. За что? Почему? Без объявления войны, без иду на ты или хотя бы ещё куда-то... Буратино, чурка с глазами, ох уж эти дети, заботься о них, ночей не спи, сладкий кус не доед... Кхм, пардон, увлеклась. Молчит весь день, только таращится и потом бац - и ботинком швыряется ни за что, ни про что. Весь в папашу пошёл, прости Дурга, аут нихил, конечно. В душу плюёт. И добро бы хоть берёзовым соком. А то ведь смолой, смолищей, вязкой чёрной горькой противно-то как! Мальвина - истеричка, вздорная баба, ломака-кривляка. Пьеро ваще, ващееееее, вот тут Мальвина в кои-то веки права - напрочь флюгер у парня снесло. Куда идём? Зачем идём? Секвойю баобабу нашему показывать? Перекрёстным опылением заниматься будет? Ему хоть про пчёлок кто-нибудь рассказывал, интересно, хуорну нашему полуспящему? Так не сезон для пчелок, не сезон, не май месяц на дворе. - Господа немировичи-данченко больших и малых сцен, куда мы мчимся казаковыми? Дубарь такой, что полный гафт, как бы холодными не стать, мех-то - сплошной куценко. Может кто-нибудь пояснить, камо мы грядеши? IIIYIIIAPA:
- Господа немировичи-данченко больших и малых сцен, куда мы мчимся казаковыми? Дубарь такой, что полный гафт, как бы холодными не стать, мех-то - сплошной куценко. Может кто-нибудь пояснить, камо мы грядеши? - А я тебе предлагал дома остаться, - кинул через плечо Буратино. - Так нет же, ползет. Плачет, колется, но продолжает жрать кактус. Чего ты вообще за нами увязалась? Всю жизнь покоя не давала, так и теперь не отвяжешься? 6a3uJIuo:
Кот прибавил ходу, чтобы не отстать от Буратино. В такт шагам он бормотал: - Я иду по лесу втуне. Я несу веревку всуе. Втуне - всуе, втуне - всуе, втуне - всуе, втуне - всуе... - Котя, куда катится мир? – расстроенно спрашивает лиса, - Лезть к гейше с поцелуями! Как пьяный американский матрос! Где сладостный ритуал сближения тысячи шагов? Где танец шмеля и хризантемы? У нас в Киото за такое казнили семью казнями прямо на месте. Мало того, что грим дешевый, до сих пор чешусь, еще и халат порвали. Ох, коть, видел бы ты, какой гардероб у куклы – закачаешься! Я-то скромная, мне не надо, только там одних халатов штук сорок, со всех гостиниц кукла тащила! Лиса с удовольствием подставляет морду солнцу, оглаживает простенький балахон и косится на бурчащего под нос Базилио. - Котя, почему ты такой бесчувственный? Ты что, не видишь, что я в метаниях? Я вчера чуть не обернулась, а тебе хоть бы что! Практически превратилась, между прочим, хорошо кукла завизжала, опомнилась вовремя. А остальные, котя? Один женат на собственной работе. Был. Второй за пекинеску держит. Про это полено вовсе не говорю, как есть полено. Ты проверял, кстати, корешок у него растет уже? Укоренится он? До поля всего день ходу, котя! 6ypaTuHo:
- А я тебе предлагал дома остаться, - кинул через плечо Буратино. - Так нет же, ползет. Плачет, колется, но продолжает жрать кактус. Чего ты вообще за нами увязалась? Всю жизнь покоя не давала, так и теперь не отвяжешься? - Чудо какое! Великий немой заговорил! - всплеснула лапками крыса, уворачиваясь от кинутого через плечо - Вот она, животворящая сила органических удобрений! Любопытная я, знаешь ведь. Все побежали - и я побежала. Уже не зря побежала - снизошёл, колышек ты наш осиновый, до старухи! страницы: последняя 48 47 46 45 44 43 42 41 40 39 38 37 36 35 34 33 32 31 30 29 28 27 26 25 24 23 22 21 20 19 18 17 16 15 14 13 12 11 10 9 8 7 6 5 4 3 2 1 |
|||
|