Игра ship2. Стенки, страница 18

Aza:

- Тогда вам всем здесь не поздоровится! - заявляет раздражённая Аза. - Нет, ну что за люди! Видят ведь, женщина в положении, ей может нервничать нельзя, и всякую чушь несут!

Aza:

- Тогда вам всем здесь не поздоровится! - заявляет раздражённая Аза. - Нет, ну что за люди! Видят ведь, женщина в положении, ей может нервничать нельзя, и всякую чушь несут!

Lenin:
Ленин был уверен, что он просто услышал неправильную информацию, но заинтриговался . Даже побагровел и засуетился, у вождя никогда не было детей.
— Аза это правда, у вас будет ребенок? Скажите, а кто папа?

Funny_Kaplan:
- Эсер оружия не выпустит. Совесть не позволит, гражданский долг, верность идеалам.
В доказательство из глубины складок платья блестит стальным холодом револьвер.
От сильного ветра глаза чуть слезятся, но как же свободно! Рука крепче обхватывает перила. В жалости девушка не нуждается, не в положении.

Aza:

- А это большой секрет, - интригует Аза. - Потом оценивающе смотрит на краснеющего вождя и предлагает:
- А хочешь, лысенький, ты будешь? Создадим крепкую семейную ячейку, я тебе борщи варить буду...
"Права Фанни, - про себя думает Аза, - у ребенка должен быть отец."

Aza:
Аза лежит в отдельной каюте, на голове мокрая тряпка, на столике рядом тарелка с кальмарами. Аза страдает морально и физически, физически даже больше. Кто бы мог подумать, что невинное развлечение приведет к таким последствиям? Страсть к головоногим была? Была. Влечение к ползучей флоре? Ну предположим. Вот и живот как-то странно вздулся, и кожа на лице отливает зеленым и вообще, всё плохо, плохо, плохо! Но орнитология здесь не причём! Птичка к ней не приближалась, даже ни одним крылышком ни разу не задела! Аза заливается слезами.
Но долго страдать цыганка не умеет. Умывшись, и прикрыв широкими юбками растущий животик, Аза выходит на палубу и делает приветливое лицо. Пусть думают, что у неё всё в порядке.

Prometheus:
- Так что там у нас с папой? Ильич согласный? А конопля наша синтезированная где? В курсе, что аукцион? Ты, дитя мое, еще Орла пристегнуть попробуй, вдруг двуглавое родится?
Прометей довольно хмыкает, представив орлиные рожи. Или морды? Все равно смешно будет.

Prometheus:
Слово "печень" магически перемыкает что-то в прометеевом мозгу:
- Зеленое! Ив плакучий! Кока оприходовал? Это что ж теперь, безрукая самодеятельность, яичница пригорелая и помидоры половинками? У нас премиум-класс, фуа гра и всякое такое, давай сам к плите! И чтоб виноград сбоку рос, не верю я в твои тайные оранжереи. Вот чтоб прям завтра виноград! Мы такие все сатиры рвем с песнями. А вакханки голыми ногами давят. Тоже с песнями. А ты зеленеешь и цветешь будущим урожаем.

Aza:
Аза подходит к Прометею и, заглядывая ему в глаза снизу вверх, вкрадчиво говорит:
- А кого тебе милок, надо? Я тут, Аня тут, птичка еще сейчас подтянется. Или тебе еще кого не хватает?

Perfect_Infinitive:
- Нет, лучше будем шифровать в революционные лозунги - либерте, эгалите и фратерните! - лекции мамы иногда все же оседали в девициной головке.

Prometheus:

- Так что там у нас с папой? Ильич согласный?

Withy:
- Порешали - порешили, - заключил Прут, проанализировав настроения мягкотелых.

Withy:
- Меж тем вы зря негативно относитесь к ботанике: то корень общий наш. И даже ваш: Иванов, не помнящих родства. Каламбур, ведь едиственный из нас Иван о родстве никогда не забывал.

OPEJI:

- Конечно! Не причем! А перо из хвоста кто выдрать пытался?
- Три!
- Да! Три пера!
- Это хорошо еще, что мы улететь успели.
- Именно! А голубиное к сердце прижимала?
- Прижимала!
- Гладила нежно?
- Гладила!
- Лобзала?
- (шепотом) Вот тут, Ваня, я не уве...
- Лобзала!
- Да! А теперь - не причем?!
- (шепотом) Адик! Стоп! А может, лучше - не причем? Повесят на нас отцовство - заманаемся доказывать, что не верблюды. Мы же алиментами государство разорим!
- (шепотом) А прав, Ваня! Хоть и лев ты, но сейчас прав. (громко) Не причем мы!
- Как есть не причем! Поелику державный символ и в пороке замечены быть не можем!

Withy:
Не в наших силах не дать Ученому родиться. Но мы можем помешать ему найти себя. Мы можем лишить его речи. Для этого Анна, как человек, который в будущем подарит ему часть себя, как человек, который одарит его умением говорить на общем языке, как человек, благодаря которому его жажда знаний станет стократ сильнее, должна быть лишена жизни. Она не сможет противостоять событиям и отказаться от занятий с Ученым, ведь он будет самой большой любовью в ее жизни.
- Я, должно быть, бессовестно прямолинеен. Но такова уж моя растительная природа.

Lenin:

Ильич перехватил дыхание, —Да если бог даст мне стать отцом, да я не знаю что будет, я выставлюсь на весь корабль, я расскажу где золото партии, продам мавзолей, я.. я.. я вас всех буду любить и много чего хорошего сделаю ради маленького лысенького с моим прищуром глаз лениненка.

Aza:
- Вот и славно, вот и ладушки, - ласково поёт Аза, мягко беря Ильича под ручку, - всех любить пока не обязательно, давай начнем с меня, мне сейчас очень необходимо, чтоб меня кто-нибудь любил. - тут Аза звучно чмокает Ленина в лысую макушку и провозглашает:
- Знакомьтесь, мой муж! Будущий.

Aza:

- Знакомьтесь, мой муж! Будущий.

Lenin:

До сих пор Ильич любил только дело партии, революцию и электрификацию, страстью пылал к Инессе, любить будущую мать своего ребенка он не умел, но готов был научиться. Вот только вождь хотел «утром стулья- вечером деньги», и страшно боятся что его разведут, ну любить то научат, в вот детей не дадут, такой расклад вождя пугал, но поцеловать Азу в щеку решился.

Aza:
захочешь - пустим на дело революции, захочешь - домик на Канарах выстроим, ты же у нас мужчина, тебе и решать! А ещё вот что... - тут Аза горячо шепчет что-то вождю на ушко, оттягивая ворот рубашки и предлагая заглянуть за пазуху.