Игра ostrov26. Стенки игрока Ololo, страница 4

Pushken:


Лежа обсыпаным каменной крошкой голова к голове с Инной Пушкин произнес
Возможно и так. А я вот стеснялся до сих пор сказать что люблю вас и ревную.
Я люблю вас, я люблю вас, Инна
как одна заветная душа поэта
еще любить обречена.
Я готов на все чтоб вы были счастливы, пусть даже с Приваловым.
Смутился. Вскочил и пошел в сторону прогремевшего взрыва.

Pushken:
Спасибо, Инна Алексеевна.
Мне стыдно вспомнить как я вел себя с вами. Да, мне надоело быть нарочито
грубым с вами и скрывать свои чувства за дурацкой бравадой. Нам будет еще о чем поговорить позже.
А пока надо сходить посмотреть не пострадал ли кто при взрыве.
Окрыленный словами Инны, Пушкин пошагал к эпицентру взрыва.

Alexandr_Privalov:

О, женщины! Вам имя - вероломство...

Pushken:
Думаю дело было так:
Ганнибал Лектор, тетрадь которого мы здесь нашли, на склоне лет решил уединиться
и подумать о душе. С этой благой целью он убыл на малодоступный остров, построил там себе дом,
небольшое капище и стал в меру своих возможностей нести слово Кетцалькоатлево местным христианам,
в чем и преустел.
Несколько лет назад предчувствуя конец он, в соответствии с требованиями проповедуемого культа,
забрался в шкаф и умер. Ну а безутешные его прихожане с тех пор ежедневно приносят жертвы
и молят Великого Змея вернуть им пастыря.
Думаю нам стоит изучить по конспекту доктора Лектора особенности культа и возглавить
местный приход. Ну а несправившихся с изучением - на жертвенник. [его тоже желательно
восстановить, а то неудобно получилось..]

Pushken:
Инна Алексеевна, разрешите пригласить вас на тур вальса.

Skeparik:



- А может тогда это Хунта его так? - поежился Ильич, представляя себе эту картину.

Pushken:


Александр, держите посох Малики - я своей рогатиной помогу - может вдвоем получится?

Malika:

Саши навалились и камень приподнялся. Не мешкая Малика выскользнула из-под камня и откатилась на пару метров. Сразу встать у нее не получилось. Ноги затекли, но это было не страшно. Бормоча не громко: "рахмат рахмат, Жуда яхши" Малика принялась растирать ноги

Malika:

Малика попила воды, но от еды отказалась. Слушая подшучивания Привалова над Ильичем и не громкие разговоры остальных островитян Малика задремала.

XYHTA:

-Малика, голубушка, Вы, пожалуйста, проверьте качество устриц для прелестнейшей Инны. Что-то у меня дурное предчувствие появилось. В свежести продукта я не сомневаюсь, а вот жемчужина, например, попав в дыхательные пути может и не порадовать. Амиго копьютерный гений Алехандро, мне надо с Вами поговорить тет-а-тет.

XYHTA:


-Я проявляю заботу, о прекрасная донна! Подумайте сами - разве приятно Вам было, к примеру, сломать зубик о жемчужину? Конечно, жемчуг юным особам весьма к лицу. Но не буквально же!

Alexandr_Privalov:

- Скоро, я думаю, - солидно сказал Привалов. - Всё к этому идет. Вы знаете, кто такой Хунта? О, вы не знаете, кто такой Хунта! Так я вам расскажу. Хунта - это голова! Не та, которая каменная и жрёт. Хунта - голова в хорошем смысле этого слова. Он, когда в форме, такое умеет... Нам и не снилось. Ему самому домой вернуться и нас вернуть - пара пустяков. А там Вам останется только из Соловца до дома доехать, но это уже не проблема, правда? Вот только не в форме он пока. Совсем слаб был, а теперь сами слышали - восстанавливаться начал. Значит, недолго ждать осталось... Главное теперь - острову этому страному не поддаться. Башка, кошки... Что нас еще ждет?

Pushken:
Я и говорю эксгибиционизм...
Пушкин нашел глазами Инну Алексеевну - Это вам. И протянул небольшой букет.

Skeparik:
- Да что вы Саша, это раньше девушки такие были... не то что сейчас, - он со вздохом посмотрел на Инну и махнув рукой, снова обратился к Александру - так что вы забегайте на чаек, он у меня еще остался. Тот самый, со слоном.

Pushken:
А вы так и не успели рассказать где так хорошо научились танцевать.


Хунта, ваш вчерашний поединок с головой я пожалуй в стихах опишу
примерно так:
И чудо видит пред собою.
Найду ли краски и слова?
Предъ ним — живая голова.
...
Тогда, от ярости немея,
Стесненной злобой пламенея,
Надулась голова; как жар,
Кровавы очи засверкали;
Напенясь, губы задрожали;
Из уст, ушей поднялся пар;
И вдруг она что было мочи
Навстречу Хунте стала дуть...

Pushken:
Я извиняюсь что поставил вас в неловкое положение.
Будем считать что про кабаре я ничего не слышал и более не будем к этому возвращаться.

XYHTA:
-Инночка! - Хунта незаметно вытер скупую мужскую слезу, - Позвольте, я буду Вами восхищаться! На расстоянии, издалека, платонически, любуясь как чистейшей прелести чистейшим образцом! Нет, нет, господин Пушкен, можете даже не переживать - я не посягаю. Я получаю чисто эстетическое удовольствие. Блондинка, лоб мраморный просто, богиня!

XYHTA:
-Я же говорю - богиня! - шепнул сам себе Хунта, и продолжил уже вслух - Инночка, о ля бель дам санс мерси, да откуда же взяться подвохам? Посмотрите в мои честные глаза! Разве это могут быть глаза человека, привыкшего к подвохам? Никогда!

Alexandr_Privalov:

- Инночка, не слушайте его! - пылко воззвал комсомолец к девушке. - Не все такие! Я, например, ничего зазорного и постыдного тут не вижу. Это только у них, буржуев, люди первого и второго сорта, дворяне и прочая чернь. А у нас главное, чтобы человек трудился! Любой труд почетен, вот хоть у Ильича спросите, он подтвердит! Что плохого в кабаре? Там делают народу красиво. Эстетическое развитие происходит, когда такие вот прелестные девушки, в красивых платьях, под красивую музыку...
Привалов сбился и покраснел от смущения и негодования.

Skeparik:

Владимир уже не слышал предостережений Александра. Надо было что-то делать. Она преследовала Ленина не первый год. От кабаре, к кабаре, от броневика к броневику, от Смольного к Смольному везде, везде была эта женщина... Он думал, что здесь он скроется от нее, но видимо Бухарин проговорился. "Старый алкаш," - выругался Владимир.