Людоеды: необитаемый остров

страницы: последняя 5 4 3 2 1

Apec:

-- Вот люблю тебя! - Арес помахал пальчиками перед "монитором" зеркала. -- Сам значится, устроился так весело: его и понесут и власть над миром у него будет и всяка-разна вкусняшка. А вот ты чего можешь, кроме прямых трансляций с Олимпийских игр? А про то, что вы с Шапкой изначально вместе, это ты не переживай, это я понял, поэтому трансляцию можешь заканчивать. На вашу неприкосновенность никто ж не посягает. Так что давай уж досидим тут на острове, как положено, по-людски, - Арес вновь застрадал, -- в мире ведь так мало доброты. - он страдальчески прикрыл глаза тыльной стороной ладони, но уже через момент передумал так сидеть, потому как песок в глаз попал, и бог начал активно промаргиваться. -- Вот у моего бати на Олимпе, змеюшник ведь, все друг против друга дружат, особеннно бабы. Слыхал как моя супружница бывшая с маманей и Афинкой поспорила из-за яблока? Вот у нас все такие, так и намериваются кого-то сгнобить. А сделай типа это, чтобы с нами дружить. Я-то в дружбу вообще не верю, но если она еще и такая, то на кой она? Ой, вот прям не люблю я это. С моей тонкой душевной организацией только за мир во всем мире быть, ты ж знаешь. Была б моя воля, я б всем наносил пользу, причинял добро и принуждал к миру. Но так же не получается, к тому же у вас теперь единовластный бог, который вообще нас морально изничтожил. Вот и приходится так со стороны наблюдать. Ах, да про тренировки: хочешь я тебя в лыжу вставлю и попробуешь, каково это с ветерком-то?

-Не хочу, - подумав, ответило зеркало, - Нам, зеркалам, вообще интенсивные физические нагрузки противопоказаны. Амальгама может потускнеть, лак на раме облупиться, или вообще, не дай бог, трещинки образуются. Нам, зеркалам, так тяжко, так. Вот вчера еще не было как новенькое, блестело, сияло, а с утра просыпаешься и, нате вам, - трещинки. И тогда только к пластическому шлифовщику, алмазная шлифовка, подтяжка стекла. Потому что никак нельзя с трещинками. В нас же смотрятся помимо всего прочего, а если с трещинками, то пусть не семь лет, но минимум год-два несчастий. А что до нравов на Олимпе, тут же, Аресушка, как? Как везде - начни с себя. Подумай, что ты сделал хорошего? Принес ли всем яблоки, или в связи с дефицитом фруктов дамы Олимпийские передерутся до рванья лохм и расцарапывания ликов прекраснейших? Накормил ли голодающих датских сирот, или потому что не готов был к марш броску до Швейцарии, банк так и остался не ограбленным? Вот, то-то.

Rotkappchen:
- И план не рассказывает - грустит Шапочка. - Вчера делился, а сегодня не хочет. А нам-то теперь, может, еще больше хочется. Такая она, островная депрессия. Но это ладно. Это не впервой. Что мы, не видели таких, кто план нам говорить не хочет? Видели, еще даже не один раз. Просто к Аресику же по дружбе таких методов не применишь - вот что печально. Значит, так и не узнаем. И киндеров усыновлять не хочет. Сначала говорил - мол, в Данию, если только там киндеры. Кастинг, отборные нордические киндеры. А потом не хочет. А киндеры уже морально настроились. Как им теперь скажешь? "Фатер космонавт, йа-йа, дас ист фантастиш"? И, зеркало, представляешь, очень на ручки просится. И я даже вся в смятении, потому что меня носили - помню, в разных там смыслах носили, и в прямом, и в переносном, французы - те в этом плане вообще затейники были. А вот чтобы я носила... Я такого даже в уставе не припомню.

Rotkappchen:
- Придется, а что делать? - соглашается Шапочка. - Вечно так: одни пообещают, другие выполняй. Вот как мадам тогда поспорила с Колобком, который по обмену опытом докатился. Да у нас таких как ты, и даже лучше, и вообще, да мы таких хоть сколько угодно штук понаделаем. Она поспорила. А делал кто? А делала Шапочка. И разносила еще потом. А форма нестандартная, пришлось всю рецептуру подгонять. И хоть бы кто ей тогда спасибо сказал. Так что и пусиков придется брать. Ничего, в хор поступят на радость мутер. Имена какие легкие, а то как назовут Ваня или там Петя - так ведь язык сломаешь пока выговоришь. И образование детишкам устроить можно, у тебя ж обучательные программы где-то остаться должны?
Шапочка помолчала-помолчала и добавила:
- Точно неладное что-то с Аресиком. Ты, Зеркальце, из задолженностей на всякий случай психолога вычеркни. Чтоб не всплывало потом, если что. Ты вычеркни, мы потом скажем, что так и было. Главное - чтобы до Олимпа сведения не дошли, а то нам совсем капут будет. Мадам без жениха осталась, фатеру олимпийскому курсы молодого бойца сорвали. К чему нам такие неприятности?

DBop9lHuH:
Многохвостец подошел к Бородатому Самцу и заглянул в лицо: бессмысленный взгляд, блаженная улыбка на расслабленном лице. И ни одного следа мысли.
- Агу?! - отчётливо проворчал Серый, внимательно наблюдая за реакцией. - А-а-агу!
Реакции не было.
- А пути-пути-пути! - хвостолапец сделал "козу" и пощекотал Бородача под латами. - А-патя-патя-патя!
Ноль эмоций.
Серый обернулся и сурово взглянул на Самку в Шапке:
"А у нас в НЗ памперсы по уставу предусмотрены? Я хвосты на подгузник не дам! Мне за них ещё отчитываться!"

Rotkappchen:
Шапочка покивала и пошла даже дальше:
- Да в десять, в десять, чего уж там. Концерт редкий, когда еще его проведем, надо с запасом брать. Так я, собственно, о чем. О плане. Короткий и динамичный план Б мы таки не услышали, олимпийских субсидий в виде динамита нам тоже, чую, не предвидится, будем обходиться своими силами. Я предлагаю так: максимально безжалостно и жестоко, с массовыми жертвами и гуляниями. Доходим резвым лыжным бегом до Швейцарии, там угол где-то можно срезать, даже еще быстрее будет, как раз придем за час до окончания рабочего дня. Банки, они как раз в это время лучше всего идут: квелые уже, но пока открыты. Не соображают, тут их просто чуть ли не голыми руками брать можно, - вспоминает Шапочка лекции с кратких курсов повышения квалификации, американские специалисты приезжали, - но мы не голыми, нет. Мы приходим, выстраиваемся в рядок, по громкой связи вызываем всех клиентов. Громкую связь нам обеспечивает Серый, соблазнив там, кого потребуется. Клиенты собираются, мы собираем еще и весь персонал и устраиваем мини-корпоративчик. Я пою, Зеркальце читает сказки, Серый танцует. На друг друга стараемся не смотреть и не слушать, чтобы случайно не ранить боевого товарища. Потом мы собираем все, что нам отдадут: деньги, ум, честь, совесть, детей, других родственников, жизни, - и со всем этим добром направляемся в Данию, навещать Форти.
-А, и напоследок подмигиваем мадам по зеркальной связи. Это будет своеобразный контрапункт, - добавляет Шапочка, настраиваясь на музыкальную тематику.

Rotkappchen:
- В Шварцвальде паника, а мы стоим, довлльные, и прям с таким видом: "Ценить нужно было ценные кадры, ценить. А теперь-то что? Теперь мы и свое дело заведем, небось не хуже будет". На широкую ногу все поставим, - фантазирует Шапка. - Чтобы мебель не просто - а даже в пыточных подпольях чтобы диванчики мягкие. Подполья разберем, небось совсем уже забросил их Форти. Только зеркал много зачем? Зеркало ты у нас будешь, одно, почетное. Очереди аж до Швейцарии и Кипра, чтобы посмотреться. И представь: тебе уже не нужно там любезничать, вроде, да-да, всех милее. Уже прямо в лицо заявить можно: "Ну и рожа у тебя, Шарапофф. А это глаза? С такими глазами не стыдно на улице появляться? Ну и стремный же вы, герр". А куда они денутся? Никуда не денутся - зеркало-то одно. К тому же еще и за эфир ответственное. Без зеркала ни культуры, ни гигиены - ничего. Почет, уважение, второй гипертонический криз у мадам.

Rotkappchen:
Шапочка, падкая до сплетен даже больше, чем до нот, заметила в отражении, как заблестели глаза.
- Все докладывают - это да. Это точно. На дворе уже какое столетие, а мы все пытаем и разносим все по лесам. Действительно, давно пора менять подход к добыче информации. А пыточную тогда в бальную залу переоборудовать. Пару комнаток оставить, для тех же гномов, нужно же их будет где-то содержать, не выпускать же. А остальное - перепланировочка, лишнее снесем, нужное оставим, капитальный ремонт, полы с подогревом, светильники модные. Еврозеркала. Форти порадуется, опять-таки, он же до всяких таких развлечений, вроде там пыток, не охоч. Говорит, очень спать мешает, когда за стенкой кто-то кричит. Он как-то раз же милицию вызвал даже. Ну, пока она до Дании добралась, пока то-сё, уже перестали кричать. Но осадок у него, говорят, остался.

DBop9lHuH:

Rotkappchen:
- Ты, Серый, сегодня у нас просто искришься идеями, - прислушивается Шапочка к потоку мыслей, протекающих через дырку в бутафорском ухе. - А как Зеркалу с пошкрябанной амальгаммой ходить? Оно же будет практически лицо королевства. Вот ты себе, значит, мундир, презентадельность, батальоны хундов. А остальным официальным представителям? Ты еще мне предложи в чулках бегать, как Аресику нравилось. Одно дело для захвата банка, а другое - насовсем.

Хвостолапец развернулся и сел спиной с видом оскорблённой добродетели: "Я из самых лучших побуждений! Чтобы датских киндеров счастливыми, значит, сделать! Оно ж само размножиться хочет! А амальгамку можно и аккуратненько - с краешку, там где рамочка стыдливо прикрывает. Снять рамочку, поскоблить чуть-чуть, и обратно рамочку на место. И не видно ничего. И зеркальца маленькие плодятся. Всем хорошо. И все счастливы!"
Серый фыркнул. "не хотите, как хотите!"

Rotkappchen:
- Ну не помню я название, не помню - гундит Шапочка из-за поверхности, в которую подозрительно усердно тыкается носом Серый. - Зеркало, ты не поверишь, сижу в пыточной, и иногда такие звуки, такие звуки. Я думала, мне мерещится, из-за гнома из-за этого. И, представляешь, как-то захожу, а мадам такая вся нервная, такая нервная, прямо раскрасневшаяся вся от нервов. И книга моя, про колбаски на подозрительно знакомой странице раскрыта. Я тогда тоже удивилась, но чтобы Серый....Зеркало, слушай, Зеркало - ты прикинь, чтобы нам было, если бы с Серым что случилось, а? Да нам такой капут устроили бы, что колбаски рядом не лежали просто. Мадам там без него небось уже все домики сгрызла. По нескольку раз, к тому же.

Rotkappchen:
- С другой стороны - размышляет Шапочка, чуть высовываясь из-за Зеркала, где-то до уровня плечей, - с другой стороны - посмотрит на служащих - ему мадам раем покажется. И мы его ей, а? Только не сами, я в Шварцвальде не покажусь теперь, и тебе не советую, после всех этих дел нам там делать нечего. А Серому очень даже есть чего. Прикинь - это же нам же даже благодарность. А в перспективе - объединение Дании и Шварцвальда. Потому как мадам после проапгрейденного Серого о мировом господстве думать точно перестанет. Не до того ей будет. Серый мундир получит, все, как и мечтал. А мы...а мы спасемся - и то хлеб, а если успеем концерт отыграть - то даже с начинкой, то есть пирожок. Так что, может, все-таки для начала банк?

Rotkappchen:
- Приютит нас Форти, приютит, это ты молодец, что озаботилось, - гладит Шапочка зеркало по раме, не имея возможности заглянуть в амальгамму, потому что продолжает прятаться за зеркалом. - Я с телеграфом почему не торопилась? Потому что вроде как с Форти-то обсудили все когда еще. Странно было бы, если бы не ждал. Я уже продумываю, какие документы на усыновление подать. Не подаю просто, потому что лично в руки - оно надежнее, но я ж не Аресик, чтобы милых крошек бросать. Зеркало, ты только сейчас не нервничай. Меня Серый довел откровениями - петь хочется. Что делать, свет мой Зеркальце?

Heli:
В целях работы над ошибками интересно.
Каким же образом можно было включиться в игру Шапочки и Зеркала?
Начнём с того, что они рассказывали одну на двоих историю про Шварцвальд, действие которой разворачивалось не на острове и главным образом в прошлом, что изолировало историю от других игроков. Ни с мадам, ни с охотниками, ни с гномами невозможно было провзаимодействовать на острове. Мой персонаж даже знать о них ничего не мог.
Вижу два пути: надо было либо отречься от своего персонажа и фактически создать нового (как поступил Дворянин) и в свою очередь предаться воспоминаниям и попрактиковаться в строительстве воздушных замков (вот окажусь в Шварцвальде и сделаю это), либо попытаться встроиться в сюжет уже в том месте, до которого он дошёл. Что я и сделала, обеспокоившись судьбой волка (что станет с волком, когда Красная Шапочка его найдёт? Охотники зажарят его в медном быке!). На что получила ответ: да-да, конечно, да-да, зажарят, и пр. Так разговаривают с психами, всё верно, соглашаются с их бредом, чтобы не злить. Но кроме того мне однозначно дали понять, что в истории с волком Хели не место. Читался посыл: не лезь, ты чужой. Или нет?
В том, что загоревшую Хели планировали отправить на Олимп, мне виделся намёк на то, как со мной собираются разделаться. ;) А не участие в истории.
Что оставалось? Болтать ни о чём, как Арес, которому костюмы впихивали? Писать независимый роман о том, как Хели странствует по острову, видя при этом вокруг себя коридоры больницы и принимая других игроков за соседей по палате? Это могло выйти для меня интересно, но с точки зрения игры, по-моему, было бы глупо.
Все мои инициативы, направленные на взаимодействие с другими игроками, к сожалению, никому не понравились. Над затмением смеялись, Зеркало на мои вопросы старалось не отвечать, пойти на мыло никто не боялся, в войнушку играть не стали, пёсик от меня убежал (а так хотелось его за усы подёргать и окрестить их тычинками).
Как не рыпайся, один ответ - иди загорай, мы тебя скоро на Олимп отправим. Ума не приложу, как можно было выкрутиться. :)

Игра ostrov47. Стенки игрока looking_glass, страница 0