Игра ostrov58. Стенки хода 8, страница 0

На главную страницу Правила игры FAQ Список игр Ник-лист Архив Форум

Ходы: 0 1 2 3 4 5 6 7 8

21-Aug-10 01:11 День 8. Отчет:

Игра ostrov58, ход 7

Результаты голосования:
KOIIIAK голосует за The_last_king_of_Scotland
kuklovod голосует за KOIIIAK
The_last_king_of_Scotland голосует за KOIIIAK
Tramontana голосует за KOIIIAK

Подано голосов за игрока:

KOIIIAK - 3
The_last_king_of_Scotland - 1

KOIIIAK - убит! голосов за него - 3

[все стенки] 21-Aug-10 01:13 День 8. Голос из могилы KOIIIAK:

- Белка , Стрелка! Я лечу к вам!
Какой неприятный осадок от безцельно прожитой жизни... Умеют все-таки делать вещи в Кракожии. Танк. Парашюты.
Танк стоял у края, чуть свесив корму назад, словно сам тоже рвался назад, в небо. Ему не терпелось.
Вахмистр стоял в стороне, сцепив руки на груди, широко расставив ноги и смотрел вниз. Равнодушно? С грустью? Может, улыбаясь? Черт его разберёт, темно.

Пятьсот один... пятьсот два... пятьсот три... Купол. Пятьсот пять... Пятьсот шесть...
Трамонтана проводил взглядом аэростат, напоминавший формой женскую грудь. Отдал ему честь. Крутнулся на пятках, подошел к остальным.
- Ну вот и "первый пошел". Хорошо пошел, зар-раза. Красиво. А я.. я ему бутербродов с собой завернул.

Tramontana:
Умеют все-таки делать вещи в Кракожии. Танк. Парашюты.
Танк стоял у края, чуть свесив корму назад, словно сам тоже рвался назад, в небо. Ему не терпелось.
Вахмистр стоял в стороне, сцепив руки на груди, широко расставив ноги и смотрел вниз. Равнодушно? С грустью? Может, улыбаясь? Черт его разберёт, темно.

Пятьсот один... пятьсот два... пятьсот три... Купол. Пятьсот пять... Пятьсот шесть...
Трамонтана проводил взглядом аэростат, напоминавший формой женскую грудь. Отдал ему честь. Крутнулся на пятках, подошел к остальным.
- Ну вот и "первый пошел". Хорошо пошел, зар-раза. Красиво. А я.. я ему бутербродов с собой завернул.

- А я адресок в Пенсильвании черкнул, - тихо откликнулся маленький. - Там свидания раз в год дают. Должны же дать ребенку возможность встретиться с родителями. Не звери же там, в Пенсильвании.
Большой стоял, сложив руки на груди, и мрачно смотрел за горизонт, туда, где занималась заря. Нижняя губа его выдвинулась на максимум.
- Дадут, - наконец проговорил он. - Начальник тюрьмы мне должен.
Маленький недоуменно посмотрел на большого.
- Он мне в кости три желания проиграл, - неохотно пояснил тот. - Два уже выполнил. Одно - чтобы им вместе разрешили жить. И чтобы каждому заключенному на день рожденья торт был. С коньяком. Или ромом. На выбор. Осталось последнее желание.
- И когда это ты только успел, - пробормотал маленький. Товарищи оставшиеся островитяне! У меня сегодня куча хлопот по организации эвакуации - разметить взлетные площадки, обозначить безопасный форватер, расставить уголковые отражатели и прочее, и прочее. В связи с чем прошу простить мое присутствие в рваном ритме, не беспокойтесь, вас я не покину тем более перед лицом и прочими частями надвигающейся опасности. Спокойствие, главное - спокойствие!
Если что, вот вам рация. Вот кнопка вкл/выкл, вот тангента - нажимаете - говорите, отпускаете - слушаете.
Ну, я побежал. Дела, дела!

И вахмистр, взрыкивая танком, был таков.

Tramontana:
Товарищи оставшиеся островитяне! У меня сегодня куча хлопот по организации эвакуации - разметить взлетные площадки, обозначить безопасный форватер, расставить уголковые отражатели и прочее, и прочее. В связи с чем прошу простить мое присутствие в рваном ритме, не беспокойтесь, вас я не покину тем более перед лицом и прочими частями надвигающейся опасности. Спокойствие, главное - спокойствие!
Если что, вот вам рация. Вот кнопка вкл/выкл, вот тангента - нажимаете - говорите, отпускаете - слушаете.
Ну, я побежал. Дела, дела!

И вахмистр, взрыкивая танком, был таков.

Большой посмотрел вслед поднятой гусеницами вулканической пыли и перевел взгляд на маленького. Маленький пожал плечами и кивнул в сторону широкого выступа, за которым скрывалась площадка. Большой хотел было развести руки и даже открыл рот с начальным "Не..!", но маленький остановил его жестов.
- Не напрягай горло раньше времени, Карло. Пойдем репетировать. Надо же нам дать на этом острове представление.
И они скрылись за выступом.
- Нам не мешать, но если что - мы рядом, - высунулся на мгновение маленький и снова скрылся за "кулисами". Король Уганды в изгнании пробубнил: "Нет, мне континентальный завтрак... Мумба Ойотолеме? Расстрелять..." и проснулся внутри танка, где он был там упакован. Сначала он вообще не понял где он находится, он стал озираться по сторонам, пытаясь узнать, не украли ли его, но "Баунти" напомнили ему о его тяжкой доли.
По неизвестной причине он плохо помнил события прошлой ночи и вечера - виной этому был либо антифриз, либо секретная техника рукопашного боя итальянцев. Единственное что он помнил - это предсмертный визг кота и спор о коже сапогов - крокодилья или буйловая?
- Ах, какой чудесный день!, - воскликнул, выбравшись на волю, негр и посмотрел внутрь кратера вулкана - где-то там остались останки кота. А вот следы жира от немецких сосисок.
- Ну что вы, герои? Я так понимаю, сегодня день "Большой экспедиции" или как-то так. Или эвакуации? В общем, я пошел жарить мясо, вы тут не пропадайте, - и негр легкой походкой ушел вниз, к самому краю кратера. Наконец-то появился упарившийся Трамонтана, роняя хлопья пены с загнанного танка. Глянул на не соблюдающего технику безопасности Амина. Глянул на кукольника. Хмыкнул. Перевел дух. Вылез на броню и стал потягивать что-то прохладненькое из фляжечки, щурясь разглядывать окрестности. - Нет, Джузеппе! В этом месте голос должен звучать тихо, но грозно. Так, чтобы мурашки по коже! Даже если она буйволиная. И еще белками глаз сверкнуть, чтобы одним только видом добить.
- Ты не прав, Карло! Угроза, произнесенная с улыбкой на устах, устрашает намного сильней. Мракозямбра должен с веселым смехом пообещать оторвать все, что отрывается, и скормить крокодилам. И пусть от этого смеха кровь стынет в жилах!
- Не понимаю! И что потом?
- А вот когда почтеннейшая публика решит, что великий воин уже отгрызает то, что обещал, маленький, но смелый Чупачпукс вырвется из его лап и нанесет смертельный удар. Синьоры в обмороке, бамбины радуются, синьоры ревут в восторге. Поклон, занавес, цветы в гримерку.
- Не понимаю!
Спектакль рождался прямо на глазах: в спорах, в муках, швырянии друг в друга в кратер вулкана и перестрелке чем-то раскаленным и неаппетитно пахнущим. Репетиция близилась к завершению, хотя каждая сцена вызывала настолько ожесточенные споры большого и маленького, что казалось - постановка до премьеры не доживет.
Когда финальная точка была поставлена, маленький выглянул из-за уступа.
- Странно, Карло, но здесь никого. Танк с вахмистром еще не вернулся, да и Амин все еще шашлычит. На год вперед что ли запасается?

Tramontana:
Наконец-то появился упарившийся Трамонтана, роняя хлопья пены с загнанного танка. Глянул на не соблюдающего технику безопасности Амина. Глянул на кукольника. Хмыкнул. Перевел дух. Вылез на броню и стал потягивать что-то прохладненькое из фляжечки, щурясь разглядывать окрестности.

- А танка-то ты, Джузеппе, и не заметил! - хохотнул большой и хлопнул маленького по плечу.

kuklovod:

- А танка-то ты, Джузеппе, и не заметил! - хохотнул большой и хлопнул маленького по плечу.

- И негра тоже, - сказал неизвестно откуда взявшийся негр. Судя по его довольной физиономии последние два дня он провел отлично. - Вот вы говорите спектакль. - обратился Трамонтана с высоты танка к Кукловоду. - Теза, антитеза, в финале Deus ex machina (он похлопал по броне). Не наказуемо. Но может мы в меру своих сил как-то можем помочь? Организовать то-сё, пятое-десятое? Углубить? Расширить? Подержать страховочный конец?
В общем, господа, чем будем заниматься до отбытия? Не дурака же валять.

Tramontana:
- Вот вы говорите спектакль. - обратился Трамонтана с высоты танка к Кукловоду. - Теза, антитеза, в финале Deus ex machina (он похлопал по броне). Не наказуемо. Но может мы в меру своих сил как-то можем помочь? Организовать то-сё, пятое-десятое? Углубить? Расширить? Подержать страховочный конец?
В общем, господа, чем будем заниматься до отбытия? Не дурака же валять.

Итальянцы переглянулись. Маленький начал было неуверенно:
- Этой постановке столько лет... ведь ты же помнишь, Карло, кто ее писал. Мы же не можем ее менять просто так, в угоду модным течениям? Как же мы можем посвящать посторонних в это?..
Большой, задумчиво молчавший до сих пор, резко взглянул на товарища и оборвал его:
- Баста, Джузеппе. У нас разве много помощников? Да и разве остались на этом острове у кого-нибудь секреты?
Он обернулся к остальным.
- Нужно организовать декорации, сеньоры. Анатомический театр сеньора Плешини изрядно подпортил их. Занавес, зрительный зал, освещение, словом, все требует немедленного и энергичного вмешательства. Углубление и расширение содержания приветствуются. Приветствуются, я сказал, - повторил он с нажимом в ответ на протестующие взмахи маленького. - Искусство, в конце концов, должно развиваться. Или я не прав? - навис он над ним.
- Прав, конечно прав, - согласился маленький и жестом руки пригласил всех присоединиться.

kuklovod:
Итальянцы переглянулись. Маленький начал было неуверенно:
- Этой постановке столько лет... ведь ты же помнишь, Карло, кто ее писал. Мы же не можем ее менять просто так, в угоду модным течениям? Как же мы можем посвящать посторонних в это?..
Большой, задумчиво молчавший до сих пор, резко взглянул на товарища и оборвал его:
- Баста, Джузеппе. У нас разве много помощников? Да и разве остались на этом острове у кого-нибудь секреты?
Он обернулся к остальным.
- Нужно организовать декорации, сеньоры. Анатомический театр сеньора Плешини изрядно подпортил их. Занавес, зрительный зал, освещение, словом, все требует немедленного и энергичного вмешательства. Углубление и расширение содержания приветствуются. Приветствуются, я сказал, - повторил он с нажимом в ответ на протестующие взмахи маленького. - Искусство, в конце концов, должно развиваться. Или я не прав? - навис он над ним.
- Прав, конечно прав, - согласился маленький и жестом руки пригласил всех присоединиться.

Вахмистр в задумчивости барабанил пальцами по подбородку, закатывал глаза и вспоминал либретты всех пьес и ораторий, которых помнил.
- Хм-хм-хм... Отелло? Негр в наличии, увы, бабенки ни одной. Отметаем. Труффальдино из Бергамо? De trois это будет как-то нелепо. Ах, что гадать! Положимся на сеньоров, их вкус досель не подводил. А я что? Так сказать, завхозом буду на посылках Мельпомены. На мне снабжение, партера обустройство, вся амуниция, при том про свет и грим, et cetera забыть неможна!

Всплеснув руками, вахмистр засучил рукава и принялся обустраивать пейзаж: на расчалках утвердились взявшиеся словно ниоткуда оструганные жерди и на них затрепетал в предчувствии парашю... кулисы. Выкорчеванные с корнем сидения из танка составили первый (и единственный) ряд. Фары танка осветили импровизированную сцену.
Трамонтана замер "вольно", но в любой момент готов был или составить массовку, или тянуть тали, или кричать "браво! бис!".

Tramontana:

Вахмистр в задумчивости барабанил пальцами по подбородку, закатывал глаза и вспоминал либретты всех пьес и ораторий, которых помнил.
- Хм-хм-хм... Отелло? Негр в наличии, увы, бабенки ни одной. Отметаем. Труффальдино из Бергамо? De trois это будет как-то нелепо. Ах, что гадать! Положимся на сеньоров, их вкус досель не подводил. А я что? Так сказать, завхозом буду на посылках Мельпомены. На мне снабжение, партера обустройство, вся амуниция, при том про свет и грим, et cetera забыть неможна!

Маленький хихикнул:
- Грим - куклам?
- Вот этим - не помешал бы, - большой явно очень нервничал перед премьерой. - Давно же говорил, чтоб насыпал хотя бы нафталина! Что здесь? Что здесь, скажи? Мальвина? - от волнения большой перешел на возвышенный слог. - Без парика, без голубых волос...Прекрасно!
Оба перетряхивали содержимое кофров, готовясь к представлению.
- А где Пьеро? Где волки, где тигры в клетке? - большой схватился за голову. Похоже, среди кукол завелась моль такого размеры и с таким неуважением к театру, что после каких-то пару дней репетиций, когда оба мэтра ожесточенно решали, быть или не быть музыкальному сопровождению на поклонах, кукол нужно было срочно приводить в приличествующий случаю вид.
Маленький старательно залатывал прорехи, а большой, пододвинув кофры к остальным провел краткий инструктаж:
- Глаза - крестиком. Рот - в улыбке. А по содержанию...-он чуть задумался. - Я слышал, теперь зритель предпочитает эклектику.
Джузеппе энергично закивал:
- Да-да, теперь не любят, когда долго про одно и то же. Теперь предпочитают проще: сходил на представление, там Гамлет, Арекин и Труффальдино, Верона сбоку, в центре - Эльсинор. Зал рукоплещет, авторы в смущеньи. А импрессарио получают гонорар.
Карло чуть усмехнулся и продолжал.
- Так решено. Отелло будет рядом с Труффальдино. Там, сбоку, кошкин дом. Вон там - двенадцать стульев. История любви как лейтмотив. Добро всех, натурально, побеждает. Вахмистр, справитесь? Или мы увлеклись чуть-чуть?

kuklovod:
- Так решено. Отелло будет рядом с Труффальдино. Там, сбоку, кошкин дом. Вон там - двенадцать стульев. История любви как лейтмотив. Добро всех, натурально, побеждает. Вахмистр, справитесь? Или мы увлеклись чуть-чуть?

Понимал вахмистр, чувствовал мозжечком, что над ним подтрунивают, но делали это так тонко (и непонятно, чего уж там), что он решил не обидеться, а улыбнуться и хлопнуть Джузеппе по плечу.
- Я в этих штуках, честно - ни бельмеса. Накладывать ли грим или так сойдет. Вы мне махните эдак, мол добро - пошло добро! И тут уже не оплошаю.
Лязг затвора крупнокалиберного должен был убедить присутствующих в том, что лучше бы добро победило по-хорошему, по-макаренковски.

Tramontana:

Понимал вахмистр, чувствовал мозжечком, что над ним подтрунивают, но делали это так тонко (и непонятно, чего уж там), что он решил не обидеться, а улыбнуться и хлопнуть Джузеппе по плечу.
- Я в этих штуках, честно - ни бельмеса. Накладывать ли грим или так сойдет. Вы мне махните эдак, мол добро - пошло добро! И тут уже не оплошаю.
Лязг затвора крупнокалиберного должен был убедить присутствующих в том, что лучше бы добро победило по-хорошему, по-макаренковски.

Лязг затвора крупнокалиберного как звуковое сопровождение спектакля впечатлил обоих итальянцев. Потирая ноющее плечо, Джузеппе вздохнул:
- Вот так всегда: лишь стоит воспарить душою к облакам, задумывая замысел великий, границ отринуть жалких хоровод, тебя сейчас вернут плечом на землю, чтоб не подтрунивал ты непонятно впредь.
Приведенные в порядок куклы лежали, аккуратно сложенные, приготовившись к выходу на сцену. Большой задумчиво потер переносицу и проговорил:
- Так подождать, когда придет наш зритель или прикажете сейчас же начинать?

kuklovod:
Лязг затвора крупнокалиберного как звуковое сопровождение спектакля впечатлил обоих итальянцев. Потирая ноющее плечо, Джузеппе вздохнул:
- Вот так всегда: лишь стоит воспарить душою к облакам, задумывая замысел великий, границ отринуть жалких хоровод, тебя сейчас вернут плечом на землю, чтоб не подтрунивал ты непонятно впредь.
Приведенные в порядок куклы лежали, аккуратно сложенные, приготовившись к выходу на сцену. Большой задумчиво потер переносицу и проговорил:
- Так подождать, когда придет наш зритель или прикажете сейчас же начинать?

С каждой секундой Трамонтана чувствовал себя все более неуютно. Как слон в посудной лавке. Поди ж ты вот - при луне на танке катались, кентаврятину жарили (гм, жарили) - все вроде как у людей. А сейчас стоишь такой, солдафон солдафоном и думаешь, как бы еще в лужу не сесть.
Поэтому Трамонтана тихо сел в кресло, тихо положил пулемет поперек колен и, взвешивая каждое слово, осторожно (как пробуя ногой холодную воду) произнес:
- Мне кажется, можно начинать. Титры там (он дико покраснел)... Ну и все прочее, что полагается.

Tramontana:

С каждой секундой Трамонтана чувствовал себя все более неуютно. Как слон в посудной лавке. Поди ж ты вот - при луне на танке катались, кентаврятину жарили (гм, жарили) - все вроде как у людей. А сейчас стоишь такой, солдафон солдафоном и думаешь, как бы еще в лужу не сесть.
Поэтому Трамонтана тихо сел в кресло, тихо положил пулемет поперек колен и, взвешивая каждое слово, осторожно (как пробуя ногой холодную воду) произнес:
- Мне кажется, можно начинать. Титры там (он дико покраснел)... Ну и все прочее, что полагается.

Итальянцы оторопело глядели на притихшего внезапно Трамонтану.
- Чего это с ним? - удивленно спросил Джузеппе.
- А я тебе говорил, что ты когда увлекаешься, людей пугать начинаешь? Говорил? Вот, - заметил большой. - В общем, давай, бегом за кулисы, начинать будем. Сеньоры! - громогласно объявил он. - Мы начинаем.

- Бам! - с первым ударом гонга вулкан стал постепенно затухать, все ниже подплевывая сгустки лавы.
- Бам! Бам! - второй удар заставил утихнуть ветер.
- Бам! Бам! Бам! - с третьим ударом вулкан потух, и наступила тьма. Лишь звезды, луна да яркие фары танка по обе стороны от ширмы освещали сцену.
Глухо и размеренно забил тамтам, задавая ритм.
Где-то в отдалении пронзительно задребезжал камус.
Представление началось.
...
- ...иль в смертной схватке с сотнею зубов... куснуть... куснуть... И видеть...
...
- На остров, к папе, в глушь...
...
- ...отжевала чужие края... Рыдаю, не знаю - за что мне хвататься... Не лучше ли с...
...
- Какое блюдо испортил, дурак!..
...
- Тетя, тетя кошка, дай пожрать немножко...
...
- Отрежем, отрежем Маресьеву но-о-оги!..
...
- ...а потом сказал смелей - замечательный филей! Ай-я-яй!..
...
- Постилась ли ты на...
...
Не зря, не зря передавался от прадедов к внукам старый сценарий, которым кукловоды дорожили не меньше, чем куклами. Не зря берегли они пожелтевшие от времени страницы со множеством отметок на полях (а за каждой отметкой стояло столько споров, разногласий и чуть ли не драк между обоими). Послушные куклы раскланивались, смеялись, танцевали, заманивая зрителя в свой выдуманный мир. А где-то в глубине сцены стояли те, кто дергал за незаметные нити, и добродушно посмеивались тому, как покорно кивали головой неживые актеры. Изредка Джузеппе выбегал, и задорно посматривал на зрителей...зрителя. Каково, мол, а?

kuklovod:
Итальянцы оторопело глядели на притихшего внезапно Трамонтану.
- Чего это с ним? - удивленно спросил Джузеппе.
- А я тебе говорил, что ты когда увлекаешься, людей пугать начинаешь? Говорил? Вот, - заметил большой. - В общем, давай, бегом за кулисы, начинать будем. Сеньоры! - громогласно объявил он. - Мы начинаем.

- Бам! - с первым ударом гонга вулкан стал постепенно затухать, все ниже подплевывая сгустки лавы.
- Бам! Бам! - второй удар заставил утихнуть ветер.
- Бам! Бам! Бам! - с третьим ударом вулкан потух, и наступила тьма. Лишь звезды, луна да яркие фары танка по обе стороны от ширмы освещали сцену.
Глухо и размеренно забил тамтам, задавая ритм.
Где-то в отдалении пронзительно задребезжал камус.
Представление началось.
...
- ...иль в смертной схватке с сотнею зубов... куснуть... куснуть... И видеть...
...
- На остров, к папе, в глушь...
...
- ...отжевала чужие края... Рыдаю, не знаю - за что мне хвататься... Не лучше ли с...
...
- Какое блюдо испортил, дурак!..
...
- Тетя, тетя кошка, дай пожрать немножко...
...
- Отрежем, отрежем Маресьеву но-о-оги!..
...
- ...а потом сказал смелей - замечательный филей! Ай-я-яй!..
...
- Постилась ли ты на...
...
Не зря, не зря передавался от прадедов к внукам старый сценарий, которым кукловоды дорожили не меньше, чем куклами. Не зря берегли они пожелтевшие от времени страницы со множеством отметок на полях (а за каждой отметкой стояло столько споров, разногласий и чуть ли не драк между обоими). Послушные куклы раскланивались, смеялись, танцевали, заманивая зрителя в свой выдуманный мир. А где-то в глубине сцены стояли те, кто дергал за незаметные нити, и добродушно посмеивались тому, как покорно кивали головой неживые актеры. Изредка Джузеппе выбегал, и задорно посматривал на зрителей...зрителя. Каково, мол, а?

Трамонтана сидел как замороженный. Так, наверное, люди смотрели на прибывающий поезд. Хотелось плакать и смеяться, причем одновременно. Отдать все деньги. Стереть руки до локтей в аплодисментах. Особенно про "побрилась ли ты на ночь" понравилось. Жизненно.

Где-то внутри взыграло ретивое. Танк заливал светом сцену. Трамонтана украдкой утирал набежавшую слезу.
Командирские часы со светящимся Микки Маусом на нем отсчитывали последние часы. С минуту на минуту взвоют винты вертолетов. Надежное, как папина спина, ВМС Кракожии заберет нас отсюда. Сначала эвакуировать стариков и детей. Ну а потом уж и мы соберем декорации, поклонимся пустынному берегу с нелепо белееющим вдалеке бюстом (гм) кентавры... И домой. Улетаем домой. Свет стал чуть более приглушенным, когда в финальной сцене было откушено обещанное и реки клюквенной крови хлынули к ногам. На сегодня всё было сказано.
- Бам-м-м-м-м! - поставил гонг финальную точку, и даже камус поперхнулся дребезгом. Куклы - тростевые, перчаточные, марионетки - склонились в низком актерском поклоне и замерли. Черный полог опал с тихим шорохом. И лишь белоснежье шарфа да бледность щек и подбородка обозначали, где стоит большой, полностью затянутый в черное.
Он развел руки, словно пытаясь объять зал. Склонил голову и... тоже замер.
Сбоку , из-за ширмы показался маленький. Он коротко взглянул на почтеннейшую публику - царапнул по Амину, тепло коснулся вахмистра. Посмотрел на кукол, на большого.
- Ну, вот и все... - грустно улыбнулся маленький. - Великий Карло отыграл свой последний спектакль. Так, как и хотел - вдали от мира, в тесном кругу.
Маленький задернул полог, с трудом обхватил его - и бросил в один из кофров.
- А знаешь, Карло... - медля закрывать крышку, проговорил маленький, - ты не прав. Он вернется. Он всегда возвращается. Как и ты... Не будь я Джузеппе.
Маленький еще долго всматривался в бледное, словно застывшая маска, лицо большого.
Крышка тихо опустилась.

страницы: последняя

На главную страницу Правила игры FAQ Список игр Ник-лист Архив Форум

0.011466979980469