Игра party5. Стенки игрока M_Polo, страница 1

На главную страницу Правила игры FAQ Список игр Ник-лист Архив Форум

Ходы: 0

Гулко бьется сердце. Душно в комнате, давят портьеры. Не стоило пить столько кьянти за ужином, не мальчик уже. Но -кабанчик! Но - Доната, чертовка!

Марко сел на кровати, разметав простыни.
- Присниться же такое. Виргина беата ци сальвера... - шептали его губы, пальцы клюнули вспотевший лоб, камнем вниз, левое плечо, правое... И все это в сопровождении глубоких вздохов.
Он потер грудь, рванул завязки ночной рубахи. Пройтись что ли? Но явный какой сон.. Короткие волосы, подумать только! Какое бесстыдство в голову лезет!

Пройдусь!
О чем она мне говорила? Вот только что помнил.. Дал Господь ума, да не дал памяти. Про чуму что-то, это точно. Да про чуму сейчас только заморский лекарь Фергюссон не говорит. Что ему - достанет из корзины ректификатор, гомункула, линимент из вытяжки пупочного сока аардварка - и не страшна ему чума.
Чума. Все уши прожужжали. Да. И что-то на "щи". Свищи?!

Уже почти запахнувшись в плащ (прямо поверх рубахи), он сбросил его и судорожно себя оглядел. Слава Богу, ни в паху, ни в подмышках бубонов не было.
Нет, не свищи. Или - предзнаменование? Завтра же утром в церковь! Или после обеда!
Свищи, хвощи, трепещи... Хм, хм. Мадре де Дио, не могла по разборчивее! Письменами огненными на стене, например.

Так бормотал Марко Поло, меряя шагами узенький внутренний двор.

Горьковатый дым перемешивался со сладкой вонью разложения и терпким запахом моря. Вечерний прохладный воздух остудил голову и грудь, Марко невольно прислушивался к происходящему на пьяцца, куда выходили надежно запертые (теперь) ворота.
Гомонили, шумели, знакомились.
Ночь на дворе, чума, больше трех не собираться постановление было - ан молодежи все до гюльфика.

Он поплотнее завернулся в плащ и сердито хмыкнул.
Лазят тут всякие. Одному в морду дать пришлось, наглый. Видали мы таких санитаров - больной еще дышит, еще цепляется за жизнь бледнеющими пальцами, а такой санитар уже по карманам шарит да воровато через плечо оглядывается, не идут ли родственники.
Как пить дать - православный крест у кого-то спер, фурфантей!

Остыв, Марко стал поеживаться и зевать.
Щи? Может во щах спасение? Вот к примеру среди долматов бытовало мнение, что худосочную грудь женщина должна капустными листьями обкладывать...
Свое третье путешествие по Адриатике, пышногрудых далматинок, которым не нужна была никакая капуста, стройных хорваток, албанок, сербок он вспоминал, уже засыпая. Причмокивал губами. Вертелся с боку на бок, разбудив таки жену, но в конце концов - уснул. Утро не задалось. После бессонной ночи поваляться бы до обеда в сладкой дреме, позавтракать в постели, Доната, опять же игрива, егоза, не смотря на вчерашнее.. Но нет. Как говорил калабриец Тинто, упокой Господи его грешную душу, погибший в пастях нильских крокодилов, когда в пять утра пошел принимать утреннюю ванну к Нилу - "Кто рано встает, тот всех достает".

Сначала с проверкой религиозного чувства нагрянул лазурный весь из себя Стеклодув. Переполошив служанок ("Инквизитор! Инквизитор!", дуры) и только по счастливой случайности не разбудив дочек своим криком, он стоял под окнами невесть зачем. То ли торговать чем удумал, то ли дорогу спросить - кто ж его знает.

А потом оказалось, что внутри дома, предварительно напугав привратника до заикания своей знаменитой рапирой, его уже поджидал сам Бартоломео, в притворном ничегонеделании ощипывая чучело полярной совы.

"Нет, правильно мне говорил франкмасон Воланд де Морт - не ходи никуда, сами придут. Не проси ничего - сами принесут. Еще и упрашивать, чтобы взял, будут. Голова был Воланд, такому палец в рот не клади! Жаль, помер под Падуей, простреленный арбалетным болтом в семи местах. Ну да болт - не палец.."

Не смотря на все утренние приключения, Марко твердо вознамерился позавтракать - примо, сходить в церковь - секундо, все остальное - терцио. Запыхался. Устал как три слона, держащих землю. С утра на таможню - груз кружевных подштанников из Болоньи прибыл. Перед этим в банк Чьянфанелли, чтобы было чем растомаживать несговорчивых чинуш. Там же пришлось позавтракать. Потом к дожу на прием по поводу итальянско-китайского разговорника и делегации проституток по обмену опытом в Поднебесную. Позавтракать еще раз, на сей рас по-настоящему. Потом в порт. Потом забежать домой перекусить в обед. В церковь некогда - пришли люди от Рустикелло, согласовывать мемуары. Опять все переврали, вместо псеглавцев такой стыдобищи навертели, что хоть святых выноси. Только закончил с этим - опять от дожа гонец. Как ребенок малый, ей богу - опять дай ему пайцзой поиграться. А потом все так заверте..., что вздохнуть удалось ближе к вечеру только.

- Жена! Жена! Возлюби мужа своего. Прохладного вина мне. Все равно, какого. Но можно монтепульчиано. Да-да, бутылочку того года, как мы с тобой познакомились. И перекусить. Да хоть подошву старого башмака, Господи! Я помню там оленина оставалась... Что? Ну на здоровье, пусть растет. А... Ну ладно, давай гуся. Как без гарнира? Ладно. Соус захвати. Соус хоть есть в этом доме?! И хле-бу-шек!..

Так, помахивая гусинной ногой и вымакивая хлебом подливу, он стал ужинать. А казначей и управляющий дуэтом рапортавали о произошедшем за день.
Через окна, выходящие во двор, иногда бы слышен смех девочек. И тогда он улыбался.

il_Gondolero:
- Турист? - вычисляет Джорджио, пристально оглядывая пестрого мужика, - или просто с придурью? Если синьор скажем с целью поразвлечься, так я имею предложить куртизанок по знакомству, Совет десяти, так сказать! Ну десять не десять, но восемь там точно бывало. Если по сувенирам, надо к Джованни, там откат приличный, а если желаете культурных развлечений, так у нас повешения в одинадцать, я подвезу, с воды отличный вид открывается на самое место казни. Гондола высший класс, техосмотр буквально вчера, через три часа прогрессивная скидочка. Какой запах?
Джорджио ловко отпихивает веслом раздутую тушу осла, приосанивается, зазывно подмигивает:
- Могу с бабами покатать, под мостами. Темно, красиво, я песни пою. Бабы на берегу, видишь? Просились как бы, а бабла не густо. Утренняя смена, наверное.

Еще сытому наконец-то Поло вспомнилась утренняя стычка с лимитой-гондольером. Понаедет всякого сброда с краев Ойкумены в хороший город - не мудрено, что чума потом. Они и ноги-то раз в столетие, после явления кометы, моют. Говорят - так остойчивость повышается.
Судя по величине выдвинувшегося из темноты ребристого носа и акценту в имени Жора, переиначенному на местный манер, понаехал он из ого-го Колхиды аж.
- Папу своего поучи, как в Венеции время проводить. Если он у тебя есть. - отрезал тогда Марко и известными только коренному венецианцу путями направился по своим делам. Марко Поло сидел в удобном креслице на балкончике второго этажа своего дома, хлебал щи и любовался закатом. Под вопли и прыжки на пьяццо отлично думалось. Ни дать ни взять - захваченные джунглями города Пагана, в которых живут и дерутся стаи мартышек.

- Смешались в кучу кони, люди, ослы вонючие, на блюде тех площадей кресты из птиц да вязкое пюре из лиц.
Нет, ну что за молодежь пошла? Уже и на оглоблях писать нужно "не обнажай в тавернах, банях, прочих присутственных местах". Да и кто так фехтует? Кто так фехтует, я вас спрашиваю? Тьху ты. Вот помню мы под Генуей... А! Что говорить! Эти желторотики капалину от тазика отличить не могут, рапиру от шпаги - а уже туда же. Где терция, где блок? Только и умеют, что хорошим вином швыряться да языками молоть.

Про очередного "купца", прилетевшего к нам из-за леса, из-за гор на воздушном шаре и говорить не хотелось. Мерзее его был разве что припадочный с лягушками. Взгляд не без удовольствия останавливался только на женских округлостях немногочисленных дам, которых чума не разогнала еще по погостам или домам.
Голубое облачко усердно выдувало маску красной смерти. Пастораль. Или даже натюрморт.

CTekJloDyB:
- Батальная сцена, - блеснул остроумием и синевой Никколло.
"Выдувало". Чтобы выдуть - это пожертвования нужны. А откуда они возьмутся, если все только и будут что на балконах сидеть и сверху вниз на остальных посматривать.

Как следует посмотрев с балкона вниз Марко примерился и метко швырнул тяжелый гроссо прямо в подставленную банку. Та жалобна звякнула от удара серебряной монеты. Поло удовлетворенно хмыкнул, после чего продолжил смотреть, мол, что же теперь?

CTekJloDyB:
- Поздравляю! - тут же сообщил Никколло. - Третья справа ресничка правого глаза селянки уже оплачена! Хотите, я на ней ваше имя выгравирую? "Ресничка выдута на средства щедрейшего венецианца М."? Это будет даже символизировать единение венецианцев в борьбе с общей бедой.

- Милейший! Имейте же совесть в конце концов! Вы Донателло чтоль? Гиберти? Микелоцци? Семьи Буонаротти быть может? Безызвестный сирый... то есть голубой я хотел сказать, стеклодув - а уже туда же. Пропивать бессовестно меценатские деньги. Постыдились бы. Вам ведь тоже Пресвятая Дева являлась. Вот явится в следующий раз, спросит - Никколо, вел ли ты себя хорошо в подотчетный период сего года? А ты? А ты?

il_Gondolero:
- Иди-иди! - сплевывает Джорджио в воду и плюет еще раз, ювелирно, плевок в плевок, - там как раз раскопали все позавчера. Умник! Да чтоб ты ноги переломал. Про папу он мне будет. Сам лимита. У меня прадедушкина гондола, а ты с Хорватии, папашу твоего Николя от всех порогов гоняли, барабулькой в Крыму твой папаша торговал, я я гондольер потомственный, у меня Ной в родословной, мы по перевозкам тут главные!

- Да я уж сбегал, хе-хе. - поло улыбнулся в седую бороду. - Уже не молод я, силы не те, ан оббежал Венецию почти три раза и переделал сотню дел, пока ты тут торчал с веслом в.. руках. Хам гондольный. Завтра же регистрацию проверят, будь покоен, я донес куда следует. И про якобы стишок, а на самом деле - перебитый номер на гондоле. Краденая скорей всего. Но ничего, вывезут тебя на чистую воду, привяжут жернов и волею дожа.. Посмотрим, како твой Ной тебе поможет.

CTekJloDyB:
- Я покажу ей ресничку! И скажу: вот! Вот, я сумел затронуть душу Марко Поло, и даже он расчувствовался и поучаствовал в деле процветания Венеции. Да у меня, благодаря вам, план уже практически перевыполнен.
Кстати. Вы такой проницательный человек, - замечает Никколло. - Вы знаете наперед, что я буду делать еще до того, как я успею об этом подумать. С таким-то талантом, да в таком-то городе уже давно можно было все мощи собрать. Восхищаюсь вашей стойкостью к соблазнам. Даже готов выдувать с вас селянку. Хотя лучше отбор провести: у вас реснички недостаточно длинные, это на взгляд влияет. И борода смущает.
Отметив растущие пожертвования в банке, Никколло обновил объявление Бартоломео припиской:
"Приглашаются все желающие для отбора на благое дело. Сиротки имеют преимущество".
Удовлетворенно осмотрев результаты своей работы, он направился на утреннюю пробежку, крестным ходом, как наказывало видение.

Завтракающему кофе (к которому он пристрастился в путешествии через Аравийский полуостров) и сдобными булочками в забегаловке возле канала Поло эти речи были приятны. Он довольно щурился, с шумом втягивая обжигающий напиток, поощряюще кивал головой, мол, продолжай, продолжай.
И, уже допив и доев (смахнув поседние крошки в рот, чтоб не достальись гадким и противным летающим крысам - голубям, которых он ненавидел), вдруг как грохнет себя по лбу.

- Мощи! Ну, натурально! О, я остолоп, дубина стоеросовая, идиото, кретино, импо.. Так, вот не надо заговариваться. Что ж я сразу не сообразил?! На "щи" - это же мощи!
Конечно, кому бы еще явилась Богородица, как не владельцу коллекции штук и диковинок со всех семи сторон света!
Да только вот незадача... Не помню, чьи именно мощи. У меня и правая пятка Св. Януария есть, и завяленый балык Апполона, и пятачок хобота Ганеши, и восьмифунтовый нефритовый лингам...
Ай-ай-ай, вот незадача то! Думай, голова, думай, шаперон новый куплю! И вот казалось бы сегодня, на склоне недели рабочей к долгожданному воскресению, можно расслабиться, рассупониться, пройтись весенней Венецией, не забывая о противочумных мерах, конечно же. Марко так и хотел сделать, правда-правда. Выпить утром кефиру, сделать зарядку на балконе, но, увидев происходящее внизу, рассупониваться ему категорически перехотелось. Осенив себя крестным знамением, скрылся он внутри крепких стен своего дома, опустил жалюзи и портьеры також, чтоб самому (но пуще о дочках беспокоился) не ослепнуть от блеска седалищ и прочих срамных мест.

Страх и ужас, перед которыми чума была словно маленькой девочкой с двумя косичками, заполонили этим утром Венецию. Служанки шептались, что рассупонивают насильно каждого, стоит только выйти за порог. А уж потом как повезет...

"Нет нет, ограничусь сегодня отправкой корреспонденций!" - подумал Поло, подпирая дверь шваброй.

Trademan:
Купец энергично шел к главной городской площади - площади Святого Марка. Его плащ с кровавым подбоем так и шевелился на ветру. Оглянувшись наконец, купец так и не увидел вечевого колокола. Зато на площади было несметное количество людей.
"Ну да ладно." - подумал он.
- Жители сего града! Мой долг - долг посетителя этого прекрасного града - сообщить вам ужасную новость - большое количество зерна заражено неизученной болезнью - Иерсиниа пестис. Знающие люди говаривали мне, что это болезнь крайне опасна: вызывает тошноту, рвоту, головокружение. Через несколько часов температура тела поднимается до огромных отметок, а через несколько дней - неминуемая смерть! Предлагаю следующие меры - зерно дезинфицировать святой водой, слишком зараженное - сжечь. От этих мер блохи должны умереть своей смертью.

Марко Поло с угрюмым лицом подпирал косяк входной двери. Рядом поигрывал фальшионом привратник в бригантине, небрежно обрезая шестидесяти сантиметровым лезвием заусенцы.
Марко сплюнул под ноги и издал губами неприличный звук. После чего, устремив презрительный взгляд фута на два выше головы заезжего купчишки, как бы ни к кому не обращаясь, произнес:
- Экое хитрое дело выходит! Раз (тут он стал загибать пальцы) - ВДРУГ зараза с людей ни с того, ни с сего перекинулась на зерно. Два - лучшие склады в мире, ей-ей, даже флорентийцы завидуют ВДРУГ поражена этой напастью. Три - ВДРУГ среди нас оказывается человек, который доподлинно знает, что это за хворь и как куда она кого кусает. Четыре - ВДРУГ он предлагает чудесное решение - долой наши запасы, что не сожгем - затопим!
Он еще раз сплюнул.
И знаете что? Я совершенно не удивлюсь пятому (Марко высоко поднял последний не загнутый палец на руке): если после всего этого у нашего спасителя ВДРУГ окажется запас нового, здорового и вкусного зерна. По совершенно божеским ценам. Ну, вроде один фунт золота за один фунт пшеницы.
Как вам такой коленкор, дорогие мои соотечественники?

Trademan:
Купец был поражен - в доме возник пожар, а никто его не собирался тушить. Он в свою очередь сплюнул и ответил громовым голосом:
- Венеция опасносте! Склады. Конечно склады. Все говорят про гарантию и островки безопасности, а потом как завертится, как бахнет! А мелкие насекомые могут вполне туда забраться. Дыры они везде есть, хотя бы и маленькие. И весть эту я узнал от других людей - вы хоть раз прислушивались к мнению других? Вы невнимательны, враг мой. Вы трупы эти скорчившиеся видели? Да еще тут санитар как назло умер.
- А по поводу номера четыре: я вас предупредил, а решать должен не я. А пятый номер - клевета. Самая настоящая. Мое зерно также подвержено риску. И вообще пошли вы все тогда к чертям собачьим, раз будете слушать какого-то проходимца. Не мое это уже дело, не мое.
И купец обиженно отвернулся.

Не знаю, какая именно блоха тебя укусила, северный варвар, с трудом подбирающий переводчика, но явно - очень, очень забористая. Гладите, как говориться - хо, он пляшет как безумный.

Francis_of_Assisi:
А я б ему выдул. Марко Поло в смысле. Статую. Все-таки городской герой, вся грудь в китайских фонариках, чеканный профиль. Дорогу будет указывать уплывающим из города торговым делегациям, - простодушно обрадовался святой и принялся лепить основание для статуи прямо из подручных материалов.

"И хорошо же лепит, стервец! А вот если гуано морских чаек добавить, фунтов двадцать - аккурат наш дож, да будут приумножаться доходы его многажды, выйдет."
От созерцания его несколько отвлекали прыжки и ужимки этого... как его... Укушенного, в общем.

- Ах ты пьос смьердьасчий... - с трудом артикулировал слова чужого языка Марко. много он повидал, услыхал и запомнил на своем веку, не стеснялся употреблять запомненное, иногда доходя до плеоназмов. - Вольчиа сцыть, травьаной мишок! Арбалеты. Еще чего. А катапульту тебе со склада не выдать? В прочем...

Он ненадолго задумался, потом вытащил свою фамильную шпагу из ножен и, быстрым шагом подойдя к заморскому торговцу, с силой вонзил ее тому в живот.
- Именем Республики Венеция. За сеяние паники и прочий дефитизьм во время кары Господней.

Потом, уже обтирая клинок от липкого купеческого содержимого, меланхолично заметил:
- А вот мы тут вроде с утра (вчерашнего) что-то искали? Эх, не торт Марко уже, не торт... совсем память дырявая стала. Вчера, после справедливой республиканской казни паникера и конкурента, Поло не стал оправдываться перед почтенной публикой (надеясь на ее республиканскую сознательность), а поспешил в Дорсодурское отделение militia - писать отчет о том, что случается в славном городе.
Дело в том, что, хоть дож понимал и уважал Марко,часто с ним советовался и иногда просил пайцзу - покрасоваться перед флорентийцами, например - но разрешал ему закалывать не более одного новгородского купца в день. А кроме того, требовать подробный отчет и освидетельствование. Трезво рассудив, что молва молвой, а дожево расположение и отчетность важнее, он и покинул спешно пьяцца.

Зато сегодня, завершив все необходимые формальности (похорон пришлось организовывать за свой кошт), Марко решил дать объяснения широким массам общественности. Для обращения отлично подходил все тот же балкон.
- Глубокоуважаемые соотечественники! Искренне прошу прощения, если мой вчерашний поступок фраппировал кого-то из вас своей лапидарностью и ригоризмом. Но время нынче такое - Венеция, наш родной город, в опасности; объят чумой. Третьи сутки пылают кострища. Венецианцы плечом к плечу борются с напастью. В этот напряженный миг борьбы любое сомнение, любая искра раздора и паники может подорвать и без того ослабевшую республику. Нет времени на экивоки и расшаркивания! Предатели, паникеры и саботажники, спекулянты - высшая мера социальной защиты от них должна быть применена каждым сознательным гражданином немедленно. Судьба Отчизны в наших руках!

Он обвел присутствующих пристальным взглядом.
- Кроме того. Некоторые упрекнули меня в трусости. Это не так. Поверьте, хоть я уже в летах, но сил и умения мне достанет разделать любого под орех в честном поединке. Желающие проверить могут записываться у привратника, матч состоится при любой погоде, но строго после окончания чумы.

А напоследок хочу рассказать вам одну историю.
Вернувшись из своего третьего путешествия, я рассказывал свои домашним, что повидал на этот раз. Среди прочего - о том, как дивно видят этот мир индусы, о карме, метемпсихозе и кастах. Закончив трапезу и часть повествования (пообещав продолжить после) - решил предаться послеполуденной дреме в саду, возле журчащего фонтана.
Из сладкой полудремы часом позже вырвали меня шлепки. Любопытство заставило меня умыться из фонтана и пойти на поиски источника сих необычных звуков.
И что я вижу? Младшая дочь моя, вооружившись мухобойкой, бьет мух. И что-то тихо шепчет.
Прислушавшись, я понял: "Будь лебедем!" - шептала Лючия.
И верите ли мне - я плакал...

Так вот. Мне жаль, что вышло так. И этот грех замаливать мне долго. Но я желаю, чтоб его душа нашла себе получше воплощенье. "Будь лебедем!" - вот мои слова тебе, почивший враг мой, друг мой.

Glas:
На стене собора проступили темные, влажные буквы:

Трех добрых старцев встретил на пути
Один рыбак. Венецию спасти
Они собрались в утлом челноке
Молитвою и спрятанным в руке.
Не арбалет, но пара тихих слов:
Рыбак оставил в море свой улов
Не испугался ни грозы, ни волн
И мирно вплыл в лагуну этот челн.
Рыбак простой в недолгий день зимы
Принес их дар, надежду в год чумы
И вспомни, чья взяла его рука
Из рук простого рыбака?
Вот веха вашего пути:
Чудесный дар троих найти.

- По мощам Себы отбой! - сказал Марко управляющему и положил трубку. Опиумную. Взор его был слегка затуманен.

Высшие силы в этот раз избрали куда более простой и верифицируемый способ communicatio. Что же до самой сути сообщения, то она как-то немного уплывала от Марко. Вперед и вверх по сиреневому морю запахов, помахивая золотыми в изумрудных сполохах крыльями дополнительных смыслов.

Поло взял из вафельницы знобящую мышь и написал ее девственной кровью на листе кровельного железа благодарственное письмо китайскому императору Китая за дивный подарок. Кто бы мог подумать - обыкновенные маки... "Вот интересно" - думал Поло, одной рукой подмахивая сопроводительное на бальсовый лес, другой визируя расходную накладную на разошедшиеся вмиг подштанники, ногой выпихивая в дверь посыльного, а задницей... Заднице целый день было как-то неуютно. И дело даже не в том, что присесть было некогда, столько дел, столько дел, а в том, что...

- Отец! - прервала его так и не успевшую начаться мысль старшая из дочерей, Хелена. - Не стыдно ль вам в преклонных летах голым афедроном щеголять?!

- А? Что? Научил на свою голову... Дочь, я институтов не оканчивал, ты не умничай, ты пальцем покажи. О, Господи!
Вслед за указующим перстом дочери Марко осмотрел свои тылы. В видавших виды pantaloni зияла огромная прореха. И в таком виде он пробегал весь день! Теперь он начинал понимать намеки и деликатные покашливания одной знакомой дамы. Стыд, срам, позор на мою седую голову!
А я то думал, что вокруг меня этот веронец крутился и похохатывал... Ну наглец, ну нахал.. Сегодня же выселят за сто первую милю. Чемодан, гондола, Верона!

В прочем, это были цветочки. Ягодки не заставили себя долго ждать, завалив весь вечер по обрешетки трюмов. У дожа было не протолкнуться. Пару раз предприняв тщетные попытки разобраться в происходящем, Марко смачно плюнул (синхронно с гондольером) в канал и поплелся домой.
Где его ждал тщательно приготовленный, горячий, только что с пылу с жару домашний семейный скандал вместо ужина.

Только к вечеру, шатаясь бесцельно по площадям и улочкам, потирая разбухшее от меткого удара швабры ухо, он додумал:
"Интересно, болеют ли сумасшедшие чумой?" Господа и да..

Марко внимательно осмотрел утреннюю пьяцца. Ни шелестенья юбок, ни шепотков, ни хлопков по попе..

Господа!
Вас пренеприятнейшим известием я огорчить обязан. Срочную депешу вручил мне дож. От Папы самого, ну, настоящего, что Климентом зовут, по счету пятым.
Перечить Святейшему Престолу я не в праве. Будь кондотьером я, молодым рубакой-парнем, без роду, без семьи, без гематом на... гм. Тогда б - конечно, отказался, мол, а нас и тут неплохо кормят.
Но увы. Придется мне опять грести в Египет, потом черз Сирию (и может быть, Ирак) - в самое сердце Блистательной Порты (сдается, мы заглянем на Кавказ, не передать чего родне ли, милый Гоги?). Потом казахскими бескрайними степями и до монголов ноги бить мне, стирая до колен.
На то все воля Папы - посетить с посольством все страны эти, города и веси (полный список займет две комнаты в моей библиотеке, чую).
Ну и как всегда венцом viaggio, контрапунктом стонов при виде мозолЕй, нашим всем и целью эскапады - будет Китай.

Будь проклят день, когда я встал за румпель каравеллы!

Поло хмурится, в глазах его блеснула слеза, когда он оглядел с высоты балкона ("Наш господин немного нелюдим" - шептались слуги - "Но исправно платит!") Венецию рассветную, кресты, и купола, и шпили, крыши красные, бордели и доходные дома, траттории, пивнухи... Услышал шепот волн в лагуне и каналах, сонный матерок из уст плащом укутанного гондольера (плащик тот наверняка украден иль забыт напившимся клиентом), философичности полны не затихающие до утра discussione о количестве ангелов, помещающихся на соске куртизанки и моральных аспектах циркумцизии у мавров, доносящиеся с паперти близлежащего собора. Ноздрей его коснулись запахи раздутых стеклодувами печей с далекого Мурано, терпкий запах разрытой и сырой могилы, вонь чумных бараков.

Я узнал, что у меня
Есть огромная famiglia -
И канальчик, и мосток,
В море каждый гребешок!
Море, небо голубое -
Это все мое, родное!
Эх, Венеция моя,
Всех люблю на свете я!

Ему даже пришлось закусить губу.
Отдельно жаль было оставлять семью. Три дочки на выданье, минима два ухажера - одного в дверь, второй на карниз, как голубь, уже примостился, жена опять же... Все приходится оставлять.
А письма в Китай идут так долго. А опасностей на пути - не счесть. Для европейца такой вояж немногим будет легче, чем на Луну слетать, а ведь в четвертый раз (зато пожаловать обещано барона, и поделом).
Один гигантский пятиног, охраняющий проход в Таврских горах - чего он стоил! Каждому желающему пройти он выдает по жбанищу сивухи, шибающей радоном - и тут уж терциум нон датур - иль выпьешь этот жбан "набрудершафт" (магическое слово), иль быть разорванному.. А есть еще ведь похотливые кентавры степей сарматских, кот-баюн на брегах понта Аксинского. Да мало ли напастей! Какие уж тут обвинения в трусости, мол, от чумы сбежал шановный Марко.

Ну ладно! Хватит нюней, пора мне в путь. Покорнейше прошу простить разбитые надежды или ожиданья, которых вы в отношении меня, быть может, чаяли. Всем счастливо оставаться! Не чихать, не кашлять и в половых утехах меру соблюдать. Будьте же здоровы!

И, взвалив котомку на плечо носильщика, он был таков. Поло только-только покинул родимый порт, начало начал, так что почта доставлялась без задержек.

"Господа венецианцы, а так же кто приехал! Лев только-только смежил очи, а вы уже пинать. Имейте уваженье, а?
Целую, Марко."

[все стенки] 12-Apr-10 14:41 День 7. Голос из могилы M_Polo:

Гонцом с раскосыми глазами и непроизносимым именем было доставлено письмо, все в штемпелях.

"Привет Венеции!" - Писал в письме Марко Поло - "Ну как вы там? У меня все хорошо, добрался с приключениями, но таки уже да. У нас весело - фейерверки жжем, смеемся. Запустили на зело большом фейерверке одного тут. Правда, он потом монголом оказался. Такие дела. А в остальном конечно работы - дракон не валялся. Ну ладно, 唢呐 зовет, пора нести свет европейской мысли в дремучие китайские массы.."

Высыпавшуюся из пакета горстку приветов еще долго носило ветром по пьяцца, наметая холмики по углам.

страницы: последняя 1

На главную страницу Правила игры FAQ Список игр Ник-лист Архив Форум

0.0063471794128418